История античной Македонии - страница 22

По своему качеству эти памятники неоднородны, Фукидид излагает свой материал периода Пелопоннесской войны на основании достоверных источников, документов, надписей и вещественных памятников. Аристотель также строго следует своим источникам. Платон, наоборот, не является историком, и поэтому все его доводы требуют дополнительных подтверждений.

Что касается Диодора, то его материалы часто восполняют потерянные работы историков IV века. К произведениям Арриана нужно относиться осторожно, так как он в угоду своим политическим взглядам был склонен идеализировать исторические явления. Также следует иметь в виду в качестве источника одного из крупных историков, принципата Августа — Трога Помпея. Историческая концепция этого автора отчетливо проявилась в трактовке основных событий македонской истории. Как известно, его произведение «Historiae Philippicae» (44 кн.), изображавшее главным образом историю македонского царства до включения его в состав римской державы, до нас не дошло. Мы знаем о нем из позднейшей сокращенной и искаженной компиляции Юстина. Несмотря на безжалостную руку компилятора, можно обнаружить огромное множество источников, которыми пользовался Трог Помпей, подгоняя фактические материалы этих источников под свою определенную схему исторического развития. Главным в этой схеме является раскрытие системы господства мировых держав, их роли во всемирной истории.[96] Автор отрицательно относится к возникновению мировых держав, жестоким войнам, несправедливостям, [64] захватам, чужих территорий. Этому периоду существования великих держав Трог Помпей противопоставляет раннюю эпоху, когда, по его мнению, господствовали не роскошь и жажда к наживе, а патриархальные нравы, счастье и добродетель. Этот период первоначальной истории, который изучается автором на историческом материале более 40 народов, носит название «origines». В этом аспекте получает освещение и ранняя эпоха Македонии, для которой, с точки зрения историка, характерны доблесть царей и трудолюбие народа. Деятельность первых македонских правителей, основанная, как полагает автор, на умеренности и доблести, оценивается им вполне положительно. Подобная оценка, вытекающая из политических идеалов Трога Помпея, резко противопоставлявшего два периода в общественных отношениях: периода, существовавшего до завоеваний, и периода возникновения на базе завоеваний обширных держав — по своему характеру не может быть объективной. Для нас имеет значение то обстоятельство, что автор, идеализируя ранний период македонской истории, тем не менее отмечает наличие ожесточенной межплеменной борьбы, особенно македонских племен с фракийцами и иллирийцами.[97] Об этой межплеменной борьбе говорят нам и другие источники.

Фукидид, живя в изгнании, посетил лично местности, служившие театром изнурительной Пелопонесской войны, участником которой являлся он сам. Одним из посещенных им мест был македонский двор времен Архелая, где он имел возможность ближе познакомиться с македонской жизнью и македонской политикой, глубже понять Пелопоннесскую войну и особенно ту борьбу, которая разыгралась на северном ее участке.

Основные события разбираются Фукидидом в связи с деятельностью двух македонских царей — Пердикки и Архелая. Говоря об участии Македонии в борьбе афинян со Спартой, Фукидид указывает, что целью Пердикки было объединение македонских земель и что против этого выступили горно-македонские племена во главе с линкестидами.[98] Упоминания Платона в диалогах «Горгий» и «Алкивиад», Аристотеля в «Афинской политике», Диодора в его «Исторической библиотеке»,[99] о межплеменной борьбе во времена Пердикки, Архелая и после них подтверждают в этом случае Фукидида и указывают, что в тот период в Македонии не было ни одного племени, которое могло бы взять бразды правления в свои руки.[100] В диалоге [65] Платона «Горгий» упоминается о вражде между отдельными племенами, которые Пердикка пытался присоединить с помощью самых низких, бесчестных средств.

Сведения Диодора в XII книге о большой войне македонян с фракийцами находятся в соответствии с данными Фукидида. Они дают нам право сделать вывод, что племена перед угрозой военного нападения обычно легко объединялись. Когда эта угроза миновала, сепаратистские тенденции племен вновь оживали, и подчинить их можно было только силой. Никакой твердой наследственной власти еще не было. На характер царской власти в древний период и на социально-экономический строй древних македонян косвенно указывают два различных по своей ценности источника — Курций и Арриан.