История бостонского душителя. Хроника подлинного расследования - страница 8

Гипотетически можно было допустить, что мошенник попытался разыграть свой излюбленный сценарий и с Анной Слесерс, но никаких тому доказательств найти не удалось. Никто не видел подозреваемого с убитой, его отпечатков пальцев не оказалось на месте совершения преступления, сам он категорически отрицал знакомство с женщиной, и в этом ему вторил сын убитой. Прежде этот человек не совершал насильственных преступлений и хотя он являлся, безусловно, аморальным субъектом, сие не делало его виновным в жестоком убийстве.

В общем, расследование убийства в доме №77 не дало никаких видимых результатов – никто не был арестован, фамилию предполагаемого преступника правоохранительные органы назвать не сумели.

Впрочем, одно следствие данный трагический эпизод всё же имел. На следующий день после убийства Анны Слесерс – 15 июня 1962 г. – местная газета «Boston traveler» разместила небольшую заметку, посвященную преступлению. Она содержала мало фактической информации, и эту публикацию вряд ли имело бы смысл сейчас упоминать, если бы не одна любопытная деталь – это была первая из числа многих тысяч статей, посвященная криминальному феномену, получившему впоследствии условное обозначение «Бостонский Душитель».

Вторая половина субботнего дня 30 июня 1962 г. выдалась одуряюще жаркой и душной. Поэтому когда сразу после 19:30 в комнате 65-летнего консьержа Томаса Брюса (Thomas Bruce) зазвонил телефон, и звонивший попросил пожилого мужчину подняться на 4-й этаж, дабы удостовериться в том, что с одним из квартирантов всё в порядке, просьба эта удовольствия Томасу не доставила. Отказать, однако, консьерж не мог, поскольку знал, что разговаривает с известным адвокатом Честером Стедманом (Chester Steadman), главою ассоциации бостонских юристов. Стедман был мужем сестры проживавшей на 4-м этаже Нины Николс (Nina Nichols), 68-летней женщины, в прошлом врачом, вдовой уважаемого адвоката. Стедман сообщил Томасу, что он и его жена Маргарита ожидали приезда Нины к 6 часам вечера, однако, та не только не приехала, но и телефонную трубку не поднимает, что сильно их беспокоит. Консьерж посмотрел в окно, из которого была видна автостоянка, и увидел голубой «бьюик», на котором Нина приехала около 17 часов.

Дело действительно казалось неладно. Вооружившись нужным ключом, консьерж покинул своё место под вентилятором и отправился в долгое путешествие к лифту. При температуре выше 90° F (т.е. более 32°С) любая физическая активность казалась изнурительной. Пока Томас Брюс добрался до нужной двери, он успел вспотеть не один раз, но он сразу же забыл про духоту, едва убедился, что хозяйка квартиры не реагирует на звонок. Всё это выглядело очень подозрительно и не сулило ничего хорошего.

Томас Брюс открыл дверь своим ключом и, не переступая порог, несколько раз крикнул в глубину полутёмной квартиры, сообщая о своём появлении. В комнатах было темно, поскольку из-за яркого солнечного света жалюзи на окнах были закрыты. Консьерж вошёл в квартиру и сразу же обратил внимание на царивший беспорядок, открытые тумбочки, выдвинутые ящики, разбросанные вещи. Несколько секунд ушли у Томаса на то, чтобы оглядеться по сторонам, наконец его взгляд упал на дверь в спальню, точнее, дверной проём в спальню. Дверь была распахнута, на полу с широко раздвинутыми ногами, обращенными к двери, лежала Нина Николс. Её короткий розовый халат был распахнут, а белый шёлковый пеньюар и бюстгальтер подняты в область подмышек. На ногах женщины находились синие теннисные туфли.

Хотя консьерж не подходил к телу, он моментально понял, что женщина мертва. Ни к чему не прикасаясь, он сразу же вышел из квартиры, не забыв запереть за собою дверь. Забыв о духоте, он бегом припустил к лифту, а спустившись вниз – к телефону.

В своём телефонном звонке в полицию Томас Брюс сразу же сообщил об убийстве, объяснив свою уверенность тем, что хотя трупа вблизи он не видел, но вся обстановка на месте происшествия убеждала его в том, что в квартире побывал чужой человек. Дом №1940 по Коммонвэлв-авеню (Commonwealth avenue), в котором проживала Нина Николс, находился в респектабельном районе Брайтон на западе Бостона – место это считалось тихим и безопасным. Убитая до выхода на пенсию в 1959 г. работала главным врачом в крупной больнице, всё это в совокупности сразу сделало преступление резонансным.