История Франции. От Карла Великого до Жанны д’Арк - страница 25

С большим успехом он продолжил искоренение альбигойской ереси на юге.

Он установил один пагубный прецедент, который в последующие годы должен был оказаться почти фатальным для Франции, — это было проявление в политике отцовской любви к младшим сыновьям.

Первые капетингские короли потратили слишком много сил, вырывая управление королевскими владениями из рук магнатов, чтобы так легко отдать большую часть завоеванного. В ту пору, когда земли и силы прирастали, был удачей тот факт, что Филипп II оказался единственным сыном и наследником, а потому и получил все королевство целиком. Филипп, в свою очередь, имел двух сыновей, но мудро пожаловал младшему менее значительный титул, и снова все перешло к его преемнику.

У Людовика VIII, однако, было четверо сыновей, и в то время как старший должен был унаследовать королевство, родительская любовь проследила, чтобы каждый из трех младших стал сеньором значительной области. Это называли «апанажем» от латинского «поддерживать», так как доходы могли поддержать младших сыновей на уровне, достойном отпрыска королевской семьи.

Безусловно, выбранные области были из числа недавно отвоеванных у анжуйцев или на юге и не частью основного королевского домена. Кроме того, теоретически эти наделы были все еще в полном подчинении королевской власти и могли быть конфискованы. Но всегда была вероятность, что, если король проявит слабость или небрежность, владение будет передаваться от отца к сыну в течение длительного времени и какой-нибудь дальний родственник отторгнет его от королевства, а его правитель станет независимым сувереном.

То, что предпринял Людовик VIII, должно было породить традицию, которая создала новый вид сеньоров, более мощных и более опасных, чем старый, потому что новые магнаты сами были Капетингами и могли стремиться к трону. Скоро наступит время, когда существование апанажей почти разрушит королевство.

Вскоре произошло кое-что еще, не менее беспрецедентное в истории Капетингов. Первые шесть преемников Гуго Капета правили подолгу, никогда меньше чем двадцать девять лет, а в среднем по тридцать восемь. Это был один из многих факторов династического везения, поскольку при долгом правлении народ привыкает к власти одного короля и видит в его старшем сыне очевидного наследника. Но в 1226 году, спустя три года, Людовик VIII умер, проводя кампанию на юге. Его самый старший сын был коронован как Людовик IX^>[41], но ему было только двенадцать лет, и он был сыном короля, царствовавшего всего три года.

Это была неприятность. Вступление на трон короля-ребенка всегда служило сигналом для попыток со стороны аристократии получить власть. Фактически это был шанс для магнатов полностью изменить устойчивый процесс централизации, осуществленной предыдущими королями, поскольку это казалось последней реальной возможностью.

Однако новому королю повезло с матерью. Эта женщина была достойнее всех мужчин, которые теперь, подобно волкам, собирались в стаи, чтобы урвать свое за счет Франции. Это была Бланка Кастильская^>[42], младшая дочь Альфонса VIII, короля Кастилии, а по линии матери — племянница английских королей Ричарда и Иоанна. Ее брак с принцем, который позже стал Людовиком VIII, когда ей только исполнилось двенадцать лет, был частью временного мирного соглашения между Иоанном и Филиппом в 1200 году.

Несмотря на свое анжуйское происхождение, она была абсолютной француженкой. Когда ее муж вторгся в Англию, она сердцем и душой была с ним. Когда после смерти Иоанна Людовик отправился в поход, она лично возглавила организацию поставок через Ла-Манш.

Когда ее муж умер, она сразу приняла регентство, сильной рукой управляя королевством от имени сына. Она поддержала королевские прерогативы, ликвидировала угрозу создания лиги баронов и победила нерешительное английское вторжение в Бретань.

В течение ее регентства был наконец побежден Раймонд VII Тулузский, сын невезучего Раймонда VI, и уничтожена альбигойская ересь. Бланка проследила, чтобы дочь Раймонда, наследница его владений, вышла замуж за одного из ее младших сыновей. Сам Людовик IX женился на Маргарите, наследнице Прованса, той его части средиземноморского побережья, что к востоку от реки Роны. Через эти браки королевская власть распространилась на юг к Средиземноморью. Планы Сужера относительно брака Людовика VII и Элеоноры Аквитанской были теперь окончательно реализованы Бланкой.