История Генри Эсмонда, эсквайра, полковника службы ее Величества королевы Анны, написанная им самим - страница 19

— Трусливый увалень! — вскрикнул милорд. — Шайка горластых бродяг! Как вы смеете нападать на детей и оскорблять женщин? Попробуй только еще раз сунуться, бездельник, и, клянусь богом, я проткну рапирой твою дубленую шкуру!

В толпе закричали: "Ура, милорд!" — так как многие знали виконта, а подмастерье седельщика был известный забияка, детина чуть не вдвое выше его ростом.

— А теперь посторонитесь, — продолжал милорд (он говорил высоким, пронзительным голосом, но твердо и уверенно). — Посторонитесь и дайте дорогу карете ее милости. — И толпа, загораживавшая доступ к воротам "Колокола", в самом деле посторонилась, и лошади въехали во двор; милорд же, не снимая шляпы, прошел вслед за ними.

В ту минуту, когда он входил в ворота, только что пропустившие карету, позади вновь раздался крик:

— Долой папу, долой папистов!

Милорд обернулся и снова оказался лицом к лицу с толпой.

— Боже, спаси короля! — воскликнул он на самых высоких нотах своего голоса. — Кто смеет оскорблять религию короля? Смотри ты, дубленый псалмопевец, не будь я судьей графства, если не засажу тебя в тюрьму! Парень попятился, и милорд с честью покинул поле битвы. Но как только улегся переполох, вызванный этим маленьким событием, и краска сошла с лица милорда, он вернулся к обычному своему флегматическому расположению духа; играл с собачкой и зевал в ответ на обращенные к нему речи миледи.

Эта толпа была лишь одною из многих тысяч подобных толп, которые бродили в те времена по всей стране, шумно требуя оправдания семи епископов, только что перед тем осужденных, но обо всем этом маленький Гарри Эсмонд тогда еще не знал ничего. В Хекстоне началась судебная сессия, и в гостиницу "Колокол" съехалась вся окрестная знать; слуги милорда облачились в новые ливреи, а Гарри — в синее, шитое серебром платье, которое надевал лишь в торжественных случаях; к милорду то и дело подходили различные джентльмены и беседовали с ним; а один судья в красной мантии, весьма важное, должно быть, лицо, особо был любезен с ним и с миледи, разряженной в пух и прах. Гарри запомнилось, что платье на ней было со шлейфом, который поддерживала одна из ее наперсниц. Вечером в большой зале "Колокола" был бал, и Гарри смотрел на танцы вместе с другими юными джентльменами из окрестных дворянских семейств. Один из них стал насмехаться над его ушибленным картофелиной глазом, который почернел и весь распух, а другой назвал его ублюдком, из-за чего у них с Гарри вышла потасовка. Случился там поблизости кузен милорда, полковник Эсмонд из Уолкота, высокий, плечистый джентльмен с приятным, добродушным лицом; он и рознял юных противников. Мальчик не знал тогда, как скоро жизнь полковника Эсмонда окажется связанной с его собственной и сколь многим он будет ему обязан.

Родственники не питали друг к другу особой нежности. Миледи готова была чернить полковника Эсмонда, не щадя языка, по причинам, на которые намекалось выше, но о которых Генри Эсмонд в том возрасте едва ли мог догадываться.

Вскоре после того милорд и миледи отправились в Лондон вместе с мистером Холтом, не взяв, однако, с собою пажа. Мальчик остался в большом каслвудском доме один, или, вернее, вдвоем с домоправительницей, миссис Уорксоп, пожилою леди, которая приходилась дальнею родней хозяевам замка, и хотя держалась протестантской веры, но была непоколебимой тори и лоялисткой, как и все Эсмонды. Он брал уроки у доктора Тэшера, когда тот бывал дома, но и у доктора в ту пору дела было хоть отбавляй. Повсюду росли тревога и смута, и даже в тихую деревушку Каслвуд явилась однажды из города толпа с намерением перебить стекла в каслвудской капелле, но жители деревни и даже старый Сиврайт, кузнец-республиканец, вышли им навстречу, чтобы помешать этому, потому что миледи хоть и была паписткой и отличалась разными чудачествами, но с арендаторами обходилась хорошо, и для каслвудской бедноты в замке всегда было вдоволь мяса, теплых одеял и лекарств.

Большие перемены совершились в государстве, пока милорд и миледи находились в отсутствии. Король Иаков бежал, голландцы шли на Англию; немало страшных историй о них и о принце Оранском рассказывала старая миссис Уорксоп маленькому пажу в часы досуга.