История городов будущего - страница 9

Просто перевезти новые технологии и специалистов на свою подмосковную верфь было недостаточно. Петр задумал построить кузницу современности: новую столицу России по образу и подобию Амстердама, где он заставит своих подданных одеваться и вести себя по-европейски. Он решил не просто завезти к себе западные технологии, он решил импортировать Европу.

При этом Петр собирался сам решать, какие именно аспекты европейского уклада он хочет импортировать. Республиканские установления голландцев, по его мнению, для России не годились. Когда Петр собрался казнить двух своих придворных по обвинению в измене, его любезные хозяева сообщили к тому моменту уже не особо скрывавшему свое положение царю, что в Голландской республике действует принцип верховенства права и казнить можно только по решению суда. Как добрый гость, царь смилостивился, но ограничения его Богом данной власти произвели на него глубокое и неприятное впечатление. Спустя несколько недель Петр был в Лондоне, где осведомленный о его подлинном титуле король Вильгельм III пригласил царя на заседание парламента. Слушая с балкона, как члены палаты лордов задавали королю неудобные вопросы – Славная революция 1688 года возвела Вильгельма на трон при условии, что он подпишет ограничивающий его власть Билль о правах, – Петр заметил свите, что получать такие прямые, честные советы монарху, конечно, полезно, но сама мысль, что советы подданных могут стать для него обязательными к исполнению, кажется ему кощунственной. Это, уверил он придворных, ни за что не приживется в России.

В России самодержец мог менять все, что ему заблагорассудится, – вплоть до географии страны. Из своего голландского опыта Петр сделал вывод, что именно близость моря, открывавшего путь торговле и международному обмену, сделала Нидерланды современной державой. Точно так же российская отсталость объяснялась для него географическим положением – отсутствием удобного морского порта. Если все дело было в географии, самодержец мог просто приказать ее изменить. Чтобы получить выход к морю, Петр задумал довести боеспособность своей армии до современного уровня и завоевать обращенный к Европе порт в дельте Невы. Шведам, которым принадлежала эта территория, оставалось только подвинуться.

Когда в 1698 году Петр вернулся в Москву, он уже планировал новую столицу, но строить ее пока было негде. Отсутствие выхода к морю, однако, не мешало ему начать осуществлять свои планы: заставить подданных выглядеть по-европейски можно было уже сейчас. В первый же день по возвращении Петр собрал придворных в загородном дворце и, в соответствии с европейской модой, лично отстриг бороды и усы своим боярам. После этого он приказал держать брадобреев на всех московских заставах. С тех пор все приезжавшие в столицу дворяне и бояре проходили обязательную процедуру бритья, и только после этого их пускали в город.

Бороды были только началом. На первом же царском пиру, который Петр дал в Москве, самодержец появился с ножницами и один за другим укоротил длинные рукава боярских кафтанов. «Они вам только мешают, – увещевал он бояр. – То кубок опрокинете, то в соус по забывчивости своей окунете»[17]. Однако длинные рукава беспокоили Петра далеко не только как возможная причина боярской неопрятности за царским столом; непрактичность такого кроя символизировала все недостатки избалованной русской элиты. России нужны были новые лидеры, способные учиться на практике, как Петр на голландских верфях.

Ко времени воцарения Петра в руках династии Романовых сосредоточилась абсолютная самодержавная власть, поэтому неудивительно, что бояре полагали участие в роскошной, обильно напитанной алкоголем придворной жизни своей единственной столичной обязанностью. Царь (или «император», как позже стал величать себя неравнодушный к античным аллюзиям Петр) являлся непосредственным владельцем всех российских земель. Бояре же были хранителями выделенных им участков его собственности, включая живших на этих землях крепостных крестьян, которых можно было передавать от хозяина к хозяину и из поместья в поместье без их согласия. Не собираясь дать боярам ограничить его власть, Петр все же считал, что их атрофирующимся от безделья способностям можно найти какое-то применение. Он учредил Табель о рангах для военных и статских чинов, в соответствии с которой люди благородного происхождения – а также иностранцы и даже способные, но не знатные подданные царя – могли продвигаться по службе, доказывая свою состоятельность на экзаменах или получая повышения за выслугу лет. Вводя Табель о рангах, Петр хотел привнести в русскую жизнь меритократические ценности, присущие деловым кругам Амстердама, – но в пределах, безопасных для существующей системы наследственной власти, оставлявшей за ним последнее слово.