История Индонезии - страница 62

XIII столетие явилось временем экономического подъема малайских полуостровных территорий, освободившихся от жесткой опеки суматранско-малайской империи и получивших возможность в полной мере использовать выгоды своего географического положения. Это в первую очередь относится к знаменитому Кедаху (Калаху арабских сочинений). Бывшая «вторая столица» Шривиджаи теперь, когда ни Палембанг, ни Джамби не могли удержать прежнюю торговую монополию, выходит на первое место среди морских портов региона, хорошо известных ближневосточным купцам. К красочным описаниям раннего средневековья арабские путешественники и ученые XIII в. (Якут, Абуль Фида) прибавили новые наблюдения, которые свидетельствуют, что в Кедахе продолжали развиваться традиционные виды ремесла и добычи полезных ископаемых. Страна славилась добычей и вывозом олова, свинца, серебра, камфоры, оружейным мастерством, прежде всего идущими на экспорт мечами и кинжалами.

Хозяйственное освоение новых районов полуострова и увеличение потребности в новых рынках вело к появлению очагов классового общества на юге Малайи, который прежде отставал в темпах общественно-исторического развития. Чжао Жугуа в своем сочинении 1225 г. описывает как крупный центр транзитной торговли и буддизма княжество Фолоань, находившееся по соседству с Пахангом. Правда, Чжао Жугуа называет этот центр в числе прочих, приносящих дань Саньфоци (Шривиджае), но во времена Чжао Жугуа вряд ли это означало прочную зависимость от Суматры, если вообще не является заимствованием более ранних сведений о статусе этих территорий. Существует мнение, что Фолоань сменило в значении крупнейшего торгового центра Кедах, который, вероятно, утратил прежнее величие после набега Чолов. Но это плохо согласуется с арабскими сведениями XIII в.

Для самой Шривиджаи время наивысшей территориально-политической мощи миновало, но это еще не означало экономического упадка. Палембанг все еще привлекал внимание иностранного купечества. Чжао Жугуа, бывший чиновником внешнеторгового ведомства в вышеназванных записках 1225 г., отмечал значение Палембанга и Шривиджаи в целом как важного рынка транзитной торговли, хотя он также не мог не заметить и того, как местные власти грабят иностранные корабли, пытающиеся ускользнуть от таможенного обложения и миновать суматранский порт. Перу Чжао Жугуа принадлежит и описательная характеристика столичного города-порта начала XIII в., которая, как метко замечает Д. Дж. Холл, напоминает известный в истории ЮВА ландшафт «города на воде» с его дорогами-каналами, домами на сваях и плотах, торговлей дарами моря. К этому следует добавить черты космополитизма городской жизни, наличие различных пришлых этнических групп со своими обычаями и религией, но объединенных интересами торговой прибыли, поисками удачи.

Потеря суматранским центром своей лидирующей роли среди государств Западной Нусантары имела следствием появление среди малайских владений претензий на политическую и религиозную гегемонию. Ярким примером здесь служит возвышение древней Тамбралинги, в течение четырех десятилетий боровшейся за статус независимого буддийского центра и за первенство в буддийском мире региона.

Тамбралинга к 1230 г. освободилась от сюзеренитета Шривиджаи. Надпись этого года из Чайи (в районе Лигора в Южном полуостровном Таиланде) свидетельствует о том, что при короле Дхармарадже Чандрабхану это государство укрепило свое положение на полуострове, подчинив Грахи, соседнюю территорию, бывшую ранее вассалом Шривиджаи, а затем перешло к крупным внешнеполитическим акциям.

Выход Тамбралинги на путь большой политики явился следствием ее экономического усиления. Вероятно, развитие корабельного дела, а также активизация северомалаккских перевалочных путей из Андаманского моря в Сиамский залив позволил Тамбралинге направить через свою и соседние подконтрольные территории значительную часть товаропотоков, шедших ранее вдоль Восточной Суматры.