История Индонезии - страница 7

Для Индонезии же это был вопиющий социально-экономический регресс. Закрепленная за Нидерландами колония деградировала, ее феодальный класс был низведен до уровня колониальных чиновников и надсмотрщиков на государственных плантациях принудительных культур. Не было забыто голландцами и использование откупов, непосильного для народа налогообложения. Рождение частнопредпринимательского (пусть даже голландского) капитализма в Индонезии пресекалось Гаагой в зародыше. Но после первых успехов СПК очень скоро обнаружила свою убыточность, вызванную прежде всего незаинтересованностью и внутренним сопротивлением непосредственного производителя.

На следующем, четвертом, этапе голландской колонизации Индонезии (70-е гг. XIX в. — второе десятилетие XX в.) феодальнокрепостническая СПК отменяется ввиду все более очевидной ее убыточности, мощных антиколониальных выступлений на Яве и Суматре, принимающих мусульманско-фундаменталистскую окраску, наконец, запоздалой победы промышленного капитализма в самих Нидерландах. Происходит не имеющий исторических параллелей скачок от госкрепостничества к эксплуатации колонии методами монополистического финансового капитала. Принудительные культуры одна за другой отменяются (впрочем, кроме самой прибыльной — кофе). Сохраняется и эксплуатируется масса феодальных и патриархальных пережитков. Соответственно трансформируется и идеологическое обоснование колониализма в виде идей либерализма и политики «этического курса». В экономической и внешнеторговой областях слабеющая колониальная держава Голландия поневоле отступается от монопольной эксплуатации Нидерландской Индии, дабы сохранить свою политическую власть над ней.

Говоря о колониализме на Востоке, историки подчеркивают его двоякую миссию: с одной стороны, уничтожить старое азиатское общество, а с другой — заложить материальную основу современного западного общества в Азии, другими словами, промышленного капитализма.

Если это так, то приходится констатировать, что европейский колониализм не до конца справился с первой задачей, а вторую даже не пытался одолеть до конца XIX в. Голландский колониализм насаждал в Ост-Индии рабство там, где его никогда не было. Он уничтожил предпринимательские элементы общественных структур Нусантары, искусственно консервируя феодализм. В годы, когда на Западе развернулось победное шествие капитализма эпохи свободной конкуренции, он отбросил колонии к дремучему крепостничеству СПК. Он ликвидировал индонезийское мореплавание, довел до деградации местные уклады, обычаи, культуру, города. Батавия, столица «Нидерландской Индии», например, во II половине XVII в. насчитывала едва-едва 30 тыс. жителей: колонизаторы, опасаясь восстаний, искусственно сдерживали пополнение города за счет яванцев, и в том числе ремесленников, мелких торговцев, предпролетариата. При голландском владычестве индонезийское общество практически не могло генерировать собственной капиталистической прослойки, ибо колонизаторы сохранили сферу крупного предпринимательства за европейцами, а среднего — за азиатской инонациональной (арабской, китайской, индийской) буржуазией. Б индонезийском обществе колонизаторы неизменно занимали сторону застойных и отживших его элементов (например, адатных вождей Минангкабау, Аче и Явы) против предбуржуазии, выступавшей под знаменами фундаменталистского ислама. Скачок к эксплуатации методами финансового капитала был внезапным для неподготовленного населения, болезненным. Он вверг народные массы колонии в неисчислимые бедствия («раскрестьянивание», бурная пролетаризация, уголовный трудовой кодекс и пр.).

Что касается цивилизаторских и культуртрегерских потуг колонизаторов под занавес периода новой истории (модернизация системы земледелия, приобщение части местного населения к западному образованию, здравоохранению), то приходится констатировать, что они были, во-первых, сильно запоздалыми, а во-вторых — вынужденными. Их претворение в жизнь в конечном счете, по существу, диктовалось потребностями самой модернизируемой колониальной системы Нидерландов соответственно велению эпохи.