История Индонезии - страница 77
Последняя четверть XIII—XIV вв. — это начальный, «домалаккский» период в истории исламизации австронезийских государств. Широкие масштабы и устойчивость этот процесс стал приобретать после появления султаната Малакка (с первой половины — середины XV в.). Но определенный комплекс внутренних условий и предпосылок этого феномена сложился кое-где в Западной Нусантаре еще в раннемаджапахитскую эпоху.
После распада Шривиджаи и утраты этой державой ее прежнего экономического и политического значения китайско-индийская торговля и региональный экспорт стали все более сосредоточиваться в малайских портах северо-западного и восточного побережья Малайи и Северной Суматры. Сюда кроме массы транзитных (ближневосточных и дальневосточных) товаров стекались широкоизвестные и высоко ценимые предметы индонезийского вывоза: алоэ, корица, олово и т. д. С ростом торгово-ремесленного населения и местной городской элиты, связанной с внешнеторговыми доходами, с притоком иммигрантов создавалась социальная среда, в значительной степени оторванная от старой традиционной культуры. Эта среда была более восприимчивой к проповеди идей и принципов ислама, которая усиливалась вместе с расширением числа приезжих мусульманских купцов и законоучителей, особенно из Индии.
Часть правящего класса малайских государств оказалась заинтересованной в новой религии, способствовавшей сплочению их интересов с интересами заморского купечества и влиятельных мусульманских кругов. Вместе с тем ислам в большей степени, чем старые классовые религии, был обращен к народным массам, куда проникал через городскую среду. В этих условиях принятие исламской веры правителями княжеств служило средством укрепления социально-политической опоры их власти, их харизматического статуса среди подданных и союзников. Ислам также означал не только новые, унифицированные и массовые религиозно-культовую практику и догматику, но и большую свободу духовенства от государственной политики, в отличие от старой системы с характерным для нее сращением светской и духовной власти. Становление исламизированных режимов произошло раньше на северо-восточном побережье Суматры (княжества Самудра, Педир, Перлак, Ару), чем на Малаккском полуострове. Эта область была в меньшей степени связана с государственными и идеологическими традициями Шривиджаи и яванских государств. Вместе с тем для господствующего класса, торговой верхушки и купеческих общин северосуматранских княжеств обращение к новой вере, к исламской идеологии было средством противостояния как яванскому диктату, так и сиамской агрессии.
Венецианец Марко Поло, который в течение почти полугода пробыл на Северной Суматре, в своих записках, относящихся к началу 1292 г., сообщает о недавнем обращении «купцами-сарацинами» в ислам государства «Ферлек» (Перлак). Из этого источника следует, что в Перлаке население уже было обращено в веру пророка, но за его пределами исламизация только развертывалась. Однако сравнительно скоро ислам утверждается и в другом центре Северной Суматры — Самудре. Можно полагать, что правитель Самудры принял мусульманскую веру в 1294 г., когда он породнился с правителем Перлака, женившись на его дочери. К 1297 г. относится надгробье этого неофита ислама и его новое имя — Малик-аль-Салех.
Когда Марко Поло посетил Суматру, имперская система Шривиджаи уже не существовала, и по сведениям венецианца на острове было восемь портовых княжеств, включая Мелаю. Происходило более интенсивное заселение южных областей Малаккского полуострова, что приводило к появлению новых торговых и сельскохозяйственных очагов.
Когда полвека спустя, в 1345—46 гг. известный арабский путешественник Ибн Баттута дважды посетил Самудру, то он обнаружил богатое торговое государство, во главе с султаном, исповедовавшим ортодоксальный ислам шафиитского толка (как и у большинства современных мусульман Юго-Восточной Азии). Вместе с другим торговым поселением, Пасэем, Самудра образовало государство, ставшее затем известным преимущественно как султанат Пасэй. Ко времени Ибн Баттуты, незадолго до того, как Пасэй подвергся маджапахитскому завоеванию (ок. 1360 г.), он сам вел войны с соседями, утверждая торжество ислама. Расширялась его роль в посреднической торговле; его авторитет как центра мусульманского богословия, исламизированной малайской культуры продолжал расти и после яванской экспансии, во многом являясь ориентиром развития блестящих культурных традиций Малаккского султаната.