История Италии. Том II - страница 56

Относительная легкость победы реакционных сил в Неаполе и Пьемонте объяснялась, однако, не только военным могуществом держав Священного союза, желавших сохранить в неприкосновенности установленную ими систему легитимизма, но и слабостью общественных сил, выступавших в те годы в Италии за ограничение династического всевластия. До середины 20-х годов экономический прогресс был очень медленным, и пополнение рядов буржуазии происходило главным образом в результате перераспределения в ее пользу земельной собственности, а не расширения и развития производства. Неудача, постигшая революции 1820–1821 гг., объясняется также тем, что конституционные движения в Неаполе и Пьемонте развивались изолированно друг от друга и были лишены всякой координации. Прогрессивные силы на Севере и Юге считали важнейшей задачей достижение соглашения со «своей», местной династией, и это неизбежно разъединяло их. В частности, лозунг пьемонтских революционеров «Итальянское королевство и война Австрии»— несомненно, весьма передовой для своего времени, с точки зрения практического решения итальянской национальной проблемы не вызвал энтузиазма среди неаполитанской буржуазии и дворянства именно потому, что реализация этого лозунга могла бы обеспечить явное превосходство Савойской династии[193]. Все это свидетельствовало о том, что в Италии еще не созрели условия для слияния усилий прогрессивных групп различных государств в русле общенациональной борьбы.

Поражение, нанесенное Австрией итальянскому либерально-конституционному и патриотическому движению в 1820–1821 гг., повлекло за собой разгул реакционных сил в стране. Было покончено с относительной умеренностью 1815–1820 гг. По итальянским государствам прокатились волны репрессий и кровавых расправ над либералами и участниками подпольного движения.

Одновременно с подавлением неаполитанской и пьемонтской революций австрийские власти обрушились на либеральное и патриотическое движение в Ломбардо-Венецианской области, нанеся ему столь сильный удар, что патриотам потребовалось затем немало времени, чтобы восстановить свои силы. Австрийской тайной полиции удалось раскрыть сложившуюся здесь сеть подпольных организаций и произвести многочисленные аресты. В результате нескольких политических судебных процессов на различные сроки заключения было осуждено около 200 членов карбонарской организации и общества «федератов». Австрийской полиции удалось арестовать и осудить руководителя «федератов» Ломбардии графа Конфалоньери и многих других ведущих участников движения, лишив его тем самым руководства. Впоследствии некоторые патриоты, осужденные на долгие годы заключения в Шпильберге (в том числе писатель Сильвио Пеллико), выйдя на свободу, рассказали в своих книгах о страданиях узников этой тюрьмы, вызвав чувство глубокого возмущения австрийским деспотизмом как в самой Италии, так и в других европейских странах.

В Пьемонте руководителям восстания удалось скрыться. Около 100 человек, в том числе Сантароза, были заочно приговорены к смертной казни. К ноябрю 1823 г. более 600 офицеров и до 400 чиновников было смещено со своих постов или уволено в отставку[194], а всех оставшихся на службе офицеров и чиновников заставили принять особую присягу в верности королю. Гонениям подверглись также закрытые на год университеты Турина и Генуи.

С помощью репрессий властям удалось значительно ослабить тайные общества на Севере страны, в Ломбардо-Венецианской области и Пьемонте, тогда как в Папском государстве и на Юге подпольным организациям удалось устоять, о чем свидетельствовали многочисленные заговоры и неудачные попытки восстания, предпринимавшиеся в 20-е годы.

В Неаполитанском королевстве репрессиям подверглись многие участники революции. Возглавившие восстание в Ноле в июле 1820 г. офицеры Морелли и Сильвати были повешены. Руководители конституционного режима либо эмигрировали, либо были вывезены в Австрию. Гонения затронули всех подозреваемых в либерализме. Последовала чистка в армии, государственном аппарате и даже среди церковнослужителей. На кострах сжигались опасные (по мнению властей) книги. Ввоз итальянской и иностранной литературы из-за границы был блокирован. Чтобы быть допущенными к экзаменам, студентам приходилось предъявлять свидетельства о посещении церковных церемоний и о хорошем поведении, выдававшиеся приходскими священниками или синдиками