История Кольки Богатырева

В полдень по улице Щорса шел человек. Шел себе, как все люди.

Но зато как он был одет!

На голове у него пробковый шлем — точь-в-точь такой, в каких ходят только в тропических странах и, уж конечно, не по улице Щорса. У человека — громадные очки с зеркальными стеклами и яркая ковбойка. Обут он, несмотря на жару, в грубые сапоги со странными ремешками на голенищах.

Ну разве часто на тихой улице, которую объезжают даже грузовики, увидишь такого необыкновенного человека!

— Иностранец! — таинственно шептал Вовка Писарь. — Американский какой-нибудь — вот!

И никто не мог ему возразить.

Шурка Меринок, которому вчера удалось прошмыгнуть на взрослый сеанс, уверял, что человек в пробковом шлеме — охотник за каучуком. Но никто, кроме Шурки, не видел картины про охотников за каучуком, и все сошлись на том, что это, конечно, иностранец и никакой не охотник.

Мальчишки уже решили идти за иностранцем хоть на край света, лишь бы выяснить, кто он, но тут случилось неожиданное.

Человек в пробковом шлеме остановился возле дома Кольки Богатырева, взглянул на кругляшок номера под крышей и решительно толкнул калитку.

Переглянувшись, мальчишки бросились к Колькиному плетню и приникли к щелкам.

Незнакомец подошел к крайнему окошку и легонько постучал по стеклу.

На стук вышла Колькина бабушка — Сергеевна, и тут ребята удивились еще больше, потому что иностранец на самом чистом русском языке приветливо сказал:

— Добрый день. Здесь живет Николай Богатырев?..

Сергеевна вытирала фартуком руки и исподволь осматривала наряд неожиданного гостя. Она, кажется, ничуть не удивилась, только спросила подозрительно:

— Не из пожарной команды, часом?..

Человек засмеялся и снял очки.

— Нет, — сказал он, — не из пожарной… Просто мне надо увидеть вашего Николая…

Сергеевна покачала головой и кликнула Кольку.

Он выскочил из-за сарая с самодельной саблей в руках, увидел человека в пробковом шлеме и остановился вдруг, как будто ему внезапно сказали «замри». Потом спрятал за спину саблю и нерешительно проговорил:

— Чего, бабушка?

— Меня еще спрашивает! — удивилась Сергеевна. И вздохнула. — Опять небось…

Но она не успела договорить, потому что человек в шлеме громко сказал Кольке:

— Мне очень нравятся белые скакуны… Можете продать мне одного?..

И тут же из-за плетня, где стояли мальчишки, раздался радостный голос Писаренка:

— Можем… скакуна!..

— Ты-то чего плетешь? Откуда знаешь? — сердито сказала Сергеевна, когда Володька вбежал во двор. — Нету у нас никаких скакунов.

Зато на лице у Кольки появилась вдруг широченная улыбка.

— Отдам скакуна задаром!..

Он бросился в дом.

Сергеевна растерянно всплеснула руками. Мальчишки поднялись из-за плетня и во все глаза смотрели на незнакомца.

Странные вещи творились сегодня на улице Щорса!

С утра пекло солнце, в пыльных ямках под плетнями копошились растрепанные куры, из подворотни в подворотню, высунув языки, пробегали сонные собаки. И все пацаны с самого утра помирали от скуки, потому что после неудачного запуска своей десятиступенчатой ракеты Колька надулся на весь белый свет. Он теперь никого не замечал и целыми днями пропадал у себя во дворе.

А кто виноват, что она, эта самая Колькина ракета, не захотела лететь? Месяц назад, когда еще не начались каникулы, технический кружок в школе занялся ракетами. Кольку не взяли в кружок, потому что у него была тройка по русскому и четверка по поведению, и тогда он сказал, что сам построит ракету. И у нее будет не три ступени, а целых десять.

Мальчишки со всей улицы отдали тогда ему все свои драгоценности, на которые Колька выменял метров тридцать кинопленки, изрезал ее мелко и набил обрезками старую самоварную трубу. Один конец трубы он сплющил и заострил так, что он стал похож на наконечник от стрелы, а вторую забил круглой деревяшкой с тремя дырками в середине.

В эти дырки Колька вставил три никелированные трубки толщиной в палец. Через них надо было поджигать ракету, и отсюда должны были вылетать реактивные газы. Так сказал Колька.