История культуры народов мира. Древняя Греция - страница 46

Рис. 115.

Фон сосудов желтоватый, натурального цвета глины; рисунок — черновато-коричневый с темно-лиловой и местами белой отделкой. Человеческие фигуры редки и, как правило, очень схематичны.

Несмотря на то что большую часть таких сосудов, с некоторыми изменениями основной формы (рис. 113), нашли в Италии, есть основание предполагать по особым знакам, подписям и пр., что они были сделаны в древнем Коринфе, и притом дорийскими горшечниками. Так как искусство их изготовления передавалось, вероятно, по наследству, то возможно, что и их название «териклеа» произошло от горшечника по имени Терикл.

В ряде сосудов, известных под общим названием древнеаттических (безотносительно к месту, где они были найдены), можно видеть переход от тяжелых форм описанных сосудов к более свободным. Они отличаются от первых легкостью и красотой форм и большим удобством в употреблении.

Цвет их уже не желтый, как у первых, а красноватый, который получали в некоторых местах, например на острове Родосе и в Контосе (в Верхнем Египте) подмешиванием к глине красной земли (милтос).

Рис. 116.

Примешиванием к глине пахучих веществ придавали сосудам приятный запах; кроме того, их пропитывали особым составом, который делал посуду влагонепроницаемой при всей ее тонкости и легкости; рисунок был черный и чаще всего нарисованный прямо, без углубленного контура.

Главной характерной чертой сосудов этого типа являются впервые встречающиеся на них вместо фигур животных рисунки человеческих фигур, преимущественно изображающих богов и героев. Сначала те и другие попадаются вместе; животные все нарисованы черной краской, мужские фигуры в основном тоже черной; в женских фигурах тело и некоторые части одежды — белой, остальное — черной.

Животные на древнеаттических сосудах выглядят значительно более живыми, чем на сосудах первого типа, но человеческие фигуры или совершенно безжизненны, или оцепенелые, в угловатых позах. Все они, за редкими исключениями, представлены закутанными в одежды, ниспадающие сухими симметричными складками.

В вакхических сценах, в которых рисовальщик, видимо, старался придать действующим лицам особо одушевленный вид, они получились карикатурно изломанными (рис. 114).

В течение следующего периода, который можно ограничить началом V в. до н. э., наряду с улучшениями в технике изготовления сосудов достигло значительных успехов и изобразительное искусство.

Нежно-красноватый цвет, который научились придавать глине с помощью примеси красящих веществ, обжигания и лака, навел на мысль оставлять рисунок некрашеным, а окрашивать фон сосуда. Теперь стали окрашивать черной краской весь сосуд, за исключением нарисованных на нем фигур и украшений, которые оставались некрашеными, т. е. цвета глины.

Только детали костюма и т. п. слегка оттенялись белой и краснолиловой краской. При такой процедуре необходимо было прежде всего очертить предполагаемый рисунок во всех его подробностях твердым контуром. Это было возвращением к старинному приему, но благодаря ему греческие мастера постепенно достигли свободы рисунка и большей законченности в его выполнении.

Рис. 117.

Первые попытки в этом направлении не шли дальше самых простых орнаментов, но затем тот же способ был применен и к фигурам.

Традиционные сюжеты из мира богов и героев были значительно расширены сценами из обыденной жизни, которые можно было копировать прямо с натуры. Вследствие этого прежняя условная схематичность фигур заменилась изображениями, приближенными к живой натуре, оцепенелые формы размягчились, в обнаженных местах стали проглядывать очертания мускулатуры.

Форма сосудов за это время также изменилась: она стала легче, благороднее и при этом разнообразнее. Всевозможные виды сосудов, от простого блюда до вазы, от кубка до амфоры, представляют в своих формах гармоничное сочетание изящества с целесообразностью. На сосудах этого периода встречаются уже имена их мастеров (Созия, Эвфрония и др.).

В течение V в. до н. э. под влиянием всестороннего развития эллинской жизни вместе с другими искусствами достигло совершенства и изобразительное искусство греков. С этих пор рисунок становится не только украшением сосуда, но, подчиняя свое содержание и свою композицию его формам и назначению, сливается с ним в одно целое (ср. рис. 115; рис. 116, а — в).