История одного Инквизитора - страница 9

— Уходи, человек, — едва я отбился от последнего отряда и зашел на защищенную частоколом территорию — грубо и холодно поприветствовал меня белоснежный кентавр, выйдя из дома. В его руках было нечто, похожее на сдвоенную алебарду. Словно кто-то решил смешать варварский топор с копьем. — Тебе нечего здесь делать.

— Мне нужен посох, — смахнув со своего оружия капельки крови, постарался не менее серьезно ответить я. — Вы украли его у верховной волшебницы Шабатты. Я здесь, чтобы восстановить ее честь по приказу Руфуса.

— Ты один? — с интересом посмотрев на меня, спросил кентавр. — Раз уж дело идет о чести такого великого человека, как Шабатта — почему они не отправили на мои поиски армию?

— Да, я задавался этим вопросом, — слегка смутившись, потянул я. Эта говорящая помесь лошади и человека была, наверное, единственным трезвомыслящим существом на просторах Легарии. На какой-то момент, я даже невольно проникся к нему уважением. — Но, я уже здесь и предлагаю сохранить тебе жизнь в обмен на посох, кентавр.

— Метрикс, — учтиво поправил меня кентавр, вогнав алебарду в землю. — Если для тебя настолько важно получить это оружие — я верну его. Но, не хочешь ли ты понять, почему я рисковал своей жизнью? Почему отправился в Каэнпост, едва узнав о прибытии Шабатты?

Ответить мне было нечего. На секунду-другую, мне показалось, что кентавр Метрикс хочет меня обмануть. Заманить в ловушку и нанести удар, когда я не буду этого ожидать. Но, спрятав руки за своей человеческой частью, он гордо отошел от своего оружия. Наверное, как и для меня, этот бой для него был таким же важным событием, как смерть муравья. Хотя, кто их знает, кентавров то. Может они и за каждым отдельным муравьем ухаживают, как за существом, равным себе.

— Многие десятилетия волшебницы и чародеи Легарии ведут активную сегрегацию диаспоры кентавров, — вновь повернувшись ко мне, нарушил тишину Метрикс. — Лишив силы верховную волшебницу, я лишь помог нашему народу выиграть немного времени прежде, чем последних из нас уничтожат. Пока в волшебных рядах идут разговоры о том, что Шабатта не справляется — мы сможем какое-то время жить в мире и покое.

— Но, вы ведь стоите на стороне Бастиона? — пытаясь вспомнить часть руководства, выданного мне Руфусом, вежливо заметил я. Страха уже не было, и я с удовольствием подошел к Метриксу, прогуливаясь теперь вместе с ним.

— На сторону Бастиона мы встали лишь пять лет назад, — ответил Метрикс. — Мы надеялись, что они смогут обеспечить нам поддержку и защиту. Но, как оказалось, мы нужны были лишь для отвода армии от центра Легарии к северу и северо-востоку. На юге есть темная земля, куда не ходят кентавры. Там жизнь теряет смысл, а уныние преследует всякого, кто рискнет подойти слишком близко. Там царит хаос и безмолвное спокойствие. Именно оттуда получает приказы армия Бастиона. Полагаю, что именно там и находится цитадель ваших врагов.

— Но, — слегка смутившись, я задумался, задавать ли вопрос или нет. Все же, кентавр успел заручиться моим расположением к себе. Не думаю, что он обманывал меня. — Но почему ты рассказал мне все это?

— Ты не стал нападать на меня, а терпеливо выслушал, — спокойно объяснил кентавр. — Думаю, что ты сможешь что-то изменить. Из-за войны между Бастионом и Легарией пострадали все, кто хоть как-то, да вовлечен в конфликт. И с каждым днем, обе армии несут крупные потери. Боюсь, такими темпами тьма одержит победу. Веками мы жили в мире с людьми, но король Абдоний не возжелал сохранять традиции. Чтить память. Он считал, что именно люди должны стоять во главе Легарии. А мы не хотим войны и не приемлем рабства. Наверное, и Бастион придерживается этого. Они тоже не хотят рабства. Называй это злом, если хочешь. Я же называю это спасением.

Подойдя обратно к входу в дом вместе с Метриксом, я заметил, как тот вытащил из земли алебарду. Придерживая руку на посохе, я приготовился к удару. Возможно, он просто хотел усыпить мою бдительность своим рассказом. Но, зачем тогда так демонстративно обнажать оружие?

— Подожди меня здесь, — открыв дверь, попросил кентавр. — Я положу оружие и верну краденое. Слишком уж недоверчиво ты на него смотрел.