История одной истерии - страница 11

Свой возраст режиссерша все-таки утаила. Слава богу, у меня хватило ума оставить этот вопрос в покое.

– Не скрою, вы мне понравились, – снова заговорила о делах Зинаида Максимовна.

– Мне лестно, – пропищала я, забыв, что не собиралась подлизываться к клиентам.

– Свежестью идей, яркостью переживаний, энергией, в конце концов, – продолжала режиссерша. – Признаться, когда ребята посоветовали мне обратиться в ваше агентство и я позвонила, то в первый миг подумала, что совершаю большую ошибку. Терпеть не могу глупых поверхностных девиц, жеманно растягивающих слова.

– Да? – удивилась я и невольно переключилась на другую тему. – Выходит, я могла не получить этот заказ из-за того, что притворялась собственной секретаршей? Жорик был бы счастлив от этих ваших слов, но, уверяю, вы просто исключение. Всем остальным общаться с секретаршей нравится.

– Не важно, – отмахнулась Зинаида Максимовна. – Главное, что теперь все определилось. Я верю в наш совместный успех и очень хочу, чтобы вы немедленно приступили к расследованию. Но вопрос финансирования решаю не я. Нужно представить вас тем, кто спонсирует ведение расследования. Понимаете?

Я понимала. Хотя слабо представляла, как в случае, если не понравлюсь вышеозначенным спонсорам, смогу спокойно жить дальше, зная, что две девушки попали в беду, а я палец о палец не ударила для их спасения. Может, Жорик и прав. Суть дела лучше выслушивать, когда клиент уже уверен, что нанимает тебя, а соглашаться на работу только в случае личного визита заказчика в офис, чтобы ничего не знать о пострадавших и не чувствовать себя обязанной помочь им или их окружению.

– Со всем родительским комитетом я познакомлю вас позже, если вы сами того захотите. А вот с председателем нужно будет встретиться как можно скорее. Окончательное решение по поводу найма принимает он. Это справедливо. Он платит свои личные деньги. Со своей стороны я, безусловно, скажу ему, что целиком поддерживаю вашу кандидатуру. – Зинаида Максимовна вдруг перестала быть официальной. – Катя, я очень вас прошу, постарайтесь сделать так, чтобы он захотел довериться вам. Эти гады из полиции не могут предпринять ничего толкового. Твердят, мол, девчонки ушли из дому по собственному желанию. А я говорю, это исключено! Не могли они, зная, что задействованы в спектакле, по-свински сбежать. Никого не предупредив? Вместе? Это при том, что первая главная героиня – Ларочка, пропавшая неделю назад, – терпеть не может вторую – Аллочку, если вам сейчас важны имена. В отношениях девочек сквозила почти физически ощутимая неприязнь. С чего бы они вдруг стали почти одновременно бросать наш театр и исчезать?

– Погодите-погодите, – я с трудом остановила поток информации. – Я ведь впервые обо всем этом слышу. Объясните толком, кто пропал, когда, в какой последовательности.

Я достала свой блокнот, без спросу взяла со стола Зинаиды Максимовны первую попавшуюся ручку и, привычно раздражаясь в ожидании самого ненавистного занятия в моей жизни, приготовилась записывать. Можете смеяться сколько угодно, но я – бывшая журналистка и нынешний детектив, вечно слоняющаяся с блокнотом, – терпеть не могла что-либо конспектировать. Записывая показания, я нервничала и изводилась, клиентам приходилось снова и снова повторять сказанное; каждый раз Жорик готов был разорвать на мелкие кусочки и меня, и блокнот, а мои конспекты, больше напоминавшие художества крайне авангардного стиля, никто, кроме меня и мамы, не мог прочесть. Но, честное слово, эти записи не раз помогали нам с Жориком в делах, а попытки вместо блокнота использовать аудиозаписывающие устройства приводили к тому, что при расшифровке приходилось тратить слишком много времени, проматывая нелепые «эм-м…» и разговоры о погоде.

Итак, я уже приготовилась конспектировать. Если бы я взялась записывать не только слова режиссерши, но и все происходящее в целом, то написать нужно было бы дурацкое «тук-тук-тук!». Именно это прокричал кто-то из-за двери, даже не дотронувшись до нее (зачем, спрашивается, делать вид, что стучишься?).

– Войдите! – громыхнула вновь официальным контральто Зинаида Максимовна.