История религий - страница 56

26 февраля 1922 г. было опубликовано Постановление ВЦИК «Об изъятии церковных ценностей» для борьбы с голодом. 28 февраля 1922 г. патриарх Тихон выпускает воззвание к верующим и духовенству, в котором разъясняет позицию Церкви и говорит, что не одобряет изъятия из храмов, хотя бы и через «добровольные» пожертвования освященных предметов, употребление коих не для богослужебных целей запрещается канонами Вселенской церкви. За пожертвование таких предметов патриарх грозил мирянам отлучением от Церкви, священнослужителям низвержением из сана.

28 марта 1922 г. страна узнала о кровавых события в Шуе при попытке изъятия церковных ценностей. Затем неповиновение представителям властей приобретает широкие масштабы. Сопротивление изъятию церковных ценностей называлось в прессе того времени «святейшей контрреволюцией» или «рясофорной контрреволюцией». В апреле 1922 г. наиболее активные участники и организаторы церковного сопротивления оказались на скамье подсудимых. Тихон в начале был вызван в трибунал в качестве свидетеля, и уже в начале мая был привлечен к судебной ответственности и заключен под домашний арест. Он жил в Донском монастыре в Москве, неоднократно допрашивался, к нему допускался весьма ограниченный круг людей, и он не мог влиять на внутрицерковную жизнь.

В апреле 1923 г. Тихон был вызван на Лубянку для ознакомления с документами, собранными по его делу. Патриарх прочитал их и спросил о дате начала суда. Следователь ответил ему, что дата еще не определена, есть мол некие обстоятельства, да и многое зависит от самого патриарха. «Вы ведь глава Церкви,— сказал следователь,— хотя и трудное она переживает время. Но все же паства Ваша немалая, и она ждет от Вас осознания правды сегодняшнего дня, да и за рубежом к Вашим словам и поступкам неравнодушны. Пора, пора сделать выбор».

Вплоть до июня 1923 г. патриарх раздумывал над тем, какой выбор ему следует сделать, в июне он пишет письмо в Верховный суд. «…Будучи воспитан в монархическом обществе и находясь до самого ареста под влиянием антисоветских сил, я действительно был настроен к советской власти враждебно, причем враждебность из пассивного состояния временами переходила к активным действиям, как-то: обращение по поводу Брестского мира в 18 году, анафематствование в том же году власти и после и, наконец, воззвание против Декрета об изъятии церковных ценностей в 1922 году. Все мои антисоветские действия, за немногими неточностями, изложены в обвинительном заключении Верховного суда. Признавая правильность решения суда по привлечению меня к ответственности по указанным в обвинительном заключении статьям Уголовного кодекса, за антисоветскую деятельность, я раскаиваюсь в своих проступках против государственного строя и прошу Верховный суд изменить мне меру пресечения, то есть освободить меня из-под стражи.

…При этом я заявляю Верховному суду, что отныне советской власти я не враг и окончательно и решительно отмежевываюсь как от зарубежной, так и от внутренней монархической белогвардейской контрреволюции».

Вскоре приходит известие, что Тихон освобожден из-под домашнего ареста, в Донской монастырь к нему съезжаются те немногие иерархи, что остались верны ему. Они обращаются к верующим с воззванием: «Ныне Церковь решительно отмежевывается от всякой контрреволюции, произошла социальная революция. Возврат к прежнему строю невозможен… Церковь признает и поддерживает советскую власть, ибо нет власти не от Бога. Церковь возносит молитвы о стране Российской и о советской власти».

В дальнейшем патриарх Тихон неоднократно делал заявления, в которых подчеркивал лояльность Церкви по отношению к новой власти, в том числе в его последнем послании к верующим, которое он писал на протяжении нескольких месяцев. На дверях своей кельи Тихон вывесил надпись «По делам контрреволюции не обращаться». Он умер в апреле 1925 г.

Чем был обусловлен такой поворот в воззрениях патриарха Тихона? Многие историки, особенно западные, пишут, что это произошло под сильным давлением властей, но эта точки зрения уничижительна для патриарха Тихона. Вряд ли на склоне лет он мог пойти на компромисс с властями под их давлением. Скорее всего, его беспокоили церковная разруха и мысли о том, как ее преодолеть. В первые годы советской власти многие верующие покинули Церковь, недовольные ее политическими позициями. Более того, в рамках РПЦ произошли два серьезных раскола.