История шпионажа. Том 2 - страница 16

Эти двадцать человек немецкой спецслужбы хозяйски заявили о своем присутствии, расположившись в здании немецкой комендатуры генерала фон Штудница и начав работу с архивом. Они выискивали врагов, рейха — евреев, коммунистов, масонов. Доктор Сова, глава военной полиции, каждый раз предоставлял им эту документацию.

Вскоре в Париж прибыли еще две зондеркоманды, которыми командовали гауптштурмфюрер Киффер и унтерштурмфюрер Роланд Носек. Носек, работавший во внешней разведке СД, был специалистом по политическим вопросам. Ему было 33 года. Его офис был расположен по адресу: рю де Шоссе, 11.

Этот адрес, наряду с авеню Фош, 72, вскоре получил мрачную известность. Место для работы подыскал сам Гейдрих, назначив руководителем службы штурмбанфюрера Бемельбурга.

Ему было 55 лет, это был полицейский-профессионал, берлинец, доверенный человек Мюллера, главы гестапо. Мюллер послал опытного полицейского, представлявшего 6-й отдел службы безопасности, работать среди молодых дилетантов Гейдриха.

Бемельбург знал Париж. Он приезжал сюда в качестве официального представителя гестапо 16 июня 1938 года, сотрудничая с французской полицией во время визита английского короля. Бемельбург обеспечивал безопасность, исключая происки немецких подозрительных элементов.

Теперь этими подозрительными элементами стали сами французы, а Бемельбург стал хозяином города. Один из его помощников, Хаген, стал работать в Бордо, ведя наблюдения в зоне Антлантиче-ского побережья. Кнохен, преодолевая все возрастающее сопротивление немецкого военного коменданта Отто фон Штюльпнагеля, продолжал терпеливо прибирать к рукам Париж.

Гейдрих решил послать во Францию своего личного представителя, чтобы противостоять военному коменданту и криминальной полиции, — бригадного генерала СС Томаса. Но в отличие от Кнохена, работавшего умно и хитро, этот крупный мужчина, бабник и пьянчуга, сразу наделал много шума. Ночи он проводил в сомнительных кабаках в районах Пигаль и Елисейских полей.

В ночь со 2 на 3 октября от взрывов пострадали парижские синагоги. Получили серьезные ранения два немецких патрульных солдата. Отто фон Штюльпнагель решил поставить на место зарвавшуюся спецслужбу. Виновных в провокации отыскать было нетрудно. В адрес Гейдриха от имени военного командования было послано официальное письмо. В нем военный комендант Парижа требовал отозвать из столицы Томаса, Кнохена и Ганса Зоммера, организовавшего взрывы.

Был отозван только Томас, его направили работать в криминальную полицию на Восток. А Кнохен остался на своем месте — он был незаменим. Его работа по покорению Франции только еще начиналась.

Военная машина абвера хорошо финансировалась, у СД не было таких возможностей. К концу 1941 года абвер стал полновластным хозяином Франции. В своем письме по поводу организации взрывов в парижских синагогах военная администрация писала, что «эти провокации могут серьезно осложнить политическую обстановку, может пострадать невинное гражданское население».

Однако офицерский корпус, как ни старался, не избежал кровавых схваток секретной войны. 23 декабря 1940 года инженер Жак Бонсержан случайно толкнул на улице немецкого офицера, и его расстреляли за попытку нападения.

С августа 1941 года непрерывно шли репрессии, арестовывались коммунисты. 19 августа были расстреляны Шмуль Тисцельман и Анри Готеро, 21 августа будущий «полковник Фабиен» расстрелял в метро Альфонсо Мозера, 27-го были расстреляны несколько коммунистов.

29 августа на улицах Парижа было вывешено следующее объявление военной комендатуры, напечатанное красным шрифтом:

«Лейтенант флота Анри-Луи Оноре, граф д’Етьенн д’Орвес, француз, родившийся 5 июня 1901 года в Веррере;

Коммерсант Морис Шарль Берлие, француз, рожденный 9 сентября 1905 года в Сент-Дие;

Коммерсант Жан-Луи Доорник, голландец, рожденный 26 июня 1905 года в Париже, приговорены к смертной казни за шпионаж. Сегодня приговор приведен в исполнение».

Была открыта дорога военным репрессиям 1942 года.