История средневековой философии - страница 30
В эпоху Каролингов философия сводилась, по сути, к диалектике и логике, которые, как мы отмечали, входили в тривиум. За одним великим исключением, о котором пойдет речь в следующем разделе, спекулятивная философия существовала лишь в рудиментарных формах. Например, в "Речениях Кандида об Образе Божием", приписываемых фульдскому монаху, жившему в начале IX а, содержится доказательство существования Бога, основанное на той мысли, что иерархия сущего требует существования бесконечной божественной интеллигенции. Далее, в этот период мы можем видеть также зачатки спора об универсальных терминах, который будет рассматриваться дальше. Ch- эпох, главное содержание которых - спасение и передача, вряд ли можно ожидать оригинального философствования.
Вышеупомянутым великим исключением является Иоанн Скот Эриугена[93], первый выдающийся философ средних веков. Рожденный в Ирландии, Иоанн Скот получил образование в ирландском монастыре, где и выучил греческий язык[94].
В 850 г. он появился при дворе Карла Лысого и стал преподавать в Палатинской школе. Карл был королем западной части империи, Нейстрии (843-875), а в 875 г. был коронован как император. Скончался он в 877 г., примерно в это же время, вероятно, умер и Иоанн Скот, хотя точная дата и место его смерти неизвестны[95]. Своим сочинением "О предопределении" (De praedestinatione) Иоанн Скот вмешался в происходивший тогда теологический спор, выступив в защиту человеческой свободы. В награду за свои старания он навлек на себя подозрение в ереси и благоразумно переключил внимание на другие предметы. В 858 г. он начал переводить на латинский язык сочинения Псевдо-Дионисия, которые снабдил и комментарием[96]. Кроме того, он перевел некоторые сочинения Григория Нисского и Максима Исповедника и, кажется, написал комментарии к Евангелию от Иоанна и к некоторым работам Боэция. Славу ему принесло главным образом произведение "О разделении природы" (De cuvisione naturae), созданное, вероятно, между 862 и 866 гг. Эта работа состоит из пяти книг и имеет форму диалога, в котором участвуют учитель, или преподаватель, и ученик. Она обнаруживает значительную зависимость Эриугены от сочинений Псевдо-Дионисия и таких отцов Церкви, как Григорий Нисский. Тем не менее сочинение Эриугены является замечательным достижением, ибо содержит в себе целую систему, или мировоззрение, и демонстрирует мощный и выдающийся ум, ограниченный, правда, рамками интеллектуальной жизни того времени и скудостью доступного для размышления философского материала, однако далеко превосходящий умы заурядных мыслителей-современников.
Слово "природа" в заглавии работы Иоанна Скота означает полноту реальности, включая и Бога, и тварь. Автор пытается показать, как Бог в себе, характеризуемый им как "природа творящая и не сотворенная", порождает божественное Слово, или Логос, и - в этом Слове - вечные божественные идеи. Эти идеи являются сотворенными, ибо логически, хотя и не во времени, следуют за рожденным в вечности Словом, и творящими - по крайней мере в том смысле, что служат образцами или архетипами конечных вещей; вместе, следовательно, они образуют "природу сотворенную и творящую". Конечные вещи, созданные в соответствии с их вечными образцами, составляют "природу сотворенную и не творящую". Они суть божественное самопроявление, теофания, или Богоявление. Наконец, Иоанн Скот говорит о "природе не творящей и не сотворенной": таково завершение космического процесса, результат возвращения всех вещей к их источнику, когда Бог будет всем во всем.
Видимо, нет сколько-нибудь убедительных оснований сомневаться, что Иоанн Скот намеревался изложить христианское видение мира, всеохватывающую интерпретацию вселенной в свете христианской веры. Его первоначальной установкой, по-видимому, была вера, ищущая уразумения.
Инструментом же понимания выступает спекулятивная философия, в конечном счете восходящая к неоплатонизму. Современный читатель едва ли избежит впечатления, что в руках Иоанна Скота христианство видоизменяется, принимая форму метафизической системы. Правда, совсем непохоже, чтобы сам философ думал о трансформации христианства.