История Темного Властелина - страница 39

Двадцать конных Драконьих Призраков и трое магов во главе со мной летели на встречу с Саламатовыми «ловцами». Высоко в небе высматривали незваных гостей птицы. Дикая охота!

Мы летели среди рядов ольх и вязов, вдоль заросшего камышами и мхом ручья.

Великий Дракон! – перекрикивая шум гудящего в ушах ветра, обратился ко мне маг-следопыт. – Они уже близко! На той стороне.

Шарик-жемчужина в его руке сверкал дерганным злым светом. Подтверждая слова рыжего длинноволосого мага, заорали, снижаясь, вороны.

Вздымая копытами радужно блестящие водяные брызги и разметывая окатыши, Мрак в два скачка перелетел струг, помчавшись вверх по тенистому склону с вершиной усеянной зелеными горецами.

Там наверху я придержал вздыбившегося Мрака и, дожидаясь с треском ломящихся через камыши всадников, осмотрелся. Конь зафыркал, вертя гривастой головой – к чистому воздуху сейчас примешивался отчетливый запах дегтя. На обогретом катящимся к закату солнцем лугу располагались дегтярня.

У коновязи нетерпеливо рыли грунт пять лошадей. Прямо возле закопченного угла под голубятней навзничь лежало тело. А это, стало быть, дегтярь. Кроме того, возле входа в дегтярню явственно виднелся кровавый след.

От злости у меня скулы свело. Эти наглые сволочи смеют убивать людей в моих землях! Они убивают моих людей!

Реваз, – молчаливый командир Призраков развернул ко мне своё невыразительное лицо, поросшее жесткой седой щетиной. – Достаньте мне их оттуда. Хотя бы один должен быть жив. Я хочу поговорить.

И в эту самую секунду на подворье вышли двое. Серо-зеленые накидки с капюшонами – одежда егерей, охотников и разведчиков. Скорее последних – уж больно недвусмысленными казались мне чешуйчатые кольчуги и длинные мечи на поясах.

Реваз вскинул вверх руку и отцепившие от седельных лук арбалеты Призраки взяли парочку на прицел.

Стоявший ближе к двери попятился, получил четыре или пять болтов в тело и, перецепившись через стоящую у порога кадку, упал. Второй, не растерявшись, громко свистнул и бросился к коновязи. Приняв в грудь два болта, он упорно пытался развязать слабеющей рукой непокорные поводья. Да так и сполз, судорожно цепляясь за столб. Вырвавшаяся на свободу лошадь, громогласно заржав пронеслась мимо голубятни и легко перепрыгнув невысокий плетень исчезла в густом кустарнике. Её товарки нервно вырывались

Призраки не стали перезаряжать арбалеты. Вместо этого шестеро из них спешились и, обнажив оружие, пошли к дегтярне. Им навстречу вывалилась остальная троица «лесников».

Без колебаний и сомнений они приняли бой. Один из них резко выпрыгнув вперед, прочертил длинную кривую загогулину своим мечом. Это была ошибка. Разделившись, Призраки, зажали огрызающихся «лесников» в клещи и быстро оттеснили под стену. Первого напавшего ударили одновременно с двух сторон, метя в разные места. Он сумел отбить только один удар – в предплечье. Попытался уклониться, но соревнование в скорости явно выиграл мой Призрак. Удар, нацеленный в печень пропорол бок врага, высвобождая потеки черной крови и «лесник» отчаянно вскрикнув, осел в траву.

Его товарища в это время уже пришпилили к стене, как бабочку нанизав на острие. Не много же умели эти наглецы.

Последний затравленно озирался по сторонам ища лазейку между суровыми темными фигурами, подступающими с разных сторон. Он нужен был живым. Но считал по всему иначе.

Акклих! – неожиданно громко завопил он. – Акклих!

И на этот безнадежный крик, как ни странно, отозвались. Дверь с шумом распахнулась, и на пороге возник очередной персонаж трагедии разыгравшейся на подворье дегтярни. Да такой, что талантливый маг-следопыт привстал на стременах и громко выругался.

Тощий с непропорционально длинным хребтом он передвигался подобно ящерице, низко припадая к земле. Серая растрескавшаяся кожа и недлинные шипы, подобно иголкам усеявшие плечи, загривок и лопатки существа. Человеческое некогда лицо, выглядело весьма непривлекательно. Очень сильно вытянутая нижняя челюсть с двумя саблями клыков. С которых капала пена. И зеркальная пленка, затянувшая глазницы.

Я в очередной раз помянул про себя Тьму и полоумного Саламата.