История жизни Черного Ястреба, рассказанная им самим - страница 18

Напуганные судьбой своего товарища, остальные охотники попытались спастись бегством. Белые стали преследовать их и перебили почти всех. Известие об этом мне принес мой младший брат, который был среди охотников, но получил лишь небольшую рану. Он рассказал, что белые побросали свой скот и вернулись в поселок. Остаток ночи мы провели, оплакивая наших несчастных товарищей.

Наутро я выкрасил себе лицо черной краской и отправился к военачальнику в форт. Встретив его у ворот, я рассказал обо всем, что произошло. Он изменился в лице, и я увидел, что он искренне опечален гибелью наших людей. Потом он стал уверять меня, что я, должно быть, ошибся, так как не мог поверить, что белые люди могут поступать столь жестоко. Но когда мне удалось убедить его, он сказал, что презренные трусы, убившие моих людей, будут наказаны. На это я ответил ему, что наши люди сами отомстят за все, и пусть он не беспокоится об этом — ни он, ни его солдаты ни в чем не виноваты. Мои воины отправятся на Уобаш и отомстят за смерть своих друзей и родных. На следующий день мы подстрелили нескольких оленей и оставили их у ворот форта».

На этом Гомо закончил свой рассказ. Я мог бы привести множество подобных историй, очевидцем которых мне приходилось быть, но не хочу вызывать из прошлого горькие воспоминания. Итак, я возвращаюсь к своему повествованию.

Когда главный военачальник в Сент-Луисе вновь пригласил нас подписать договор о мире, мы, не колеблясь, отправились в путь, чтобы выкурить с ним трубку мира. По случаю нашего прибытия белые вожди устроили большой совет. Они передали нам слова Великого Отца, который обвинил нас в ужасных преступлениях и дурном поведении и, прежде всего, в том, что мы не явились, когда нас пригласили в первый раз. Хорошо зная, что Великий Отец обманул нас и тем самым вынудил примкнуть к англичанам, мы не могли поверить, что это действительно его слова. Как военный вождь я не мог говорить, но другие наши вожди стали настаивать на том, что все сказанное — ложь и Великий Отец не мог вести такие речи, зная, что он сам поставил нас в затруднительное положение. Белые вожди были очень рассержены таким ответом и заявили, что если мы будем наносить им оскорбления, они разорвут договор и пойдут на нас войной.

Наши вожди и не собирались оскорблять их, они просто хотели объяснить, что все сказанное не может быть правдой. Точно так же, как это делают белые, когда чему-нибудь не верят. После того, как мы все растолковали, совет продолжился и была раскурена трубка мира.

Тогда я впервые прикоснулся гусиным пером к договору, не подозревая, что тем самым я добровольно отказываюсь от своих земель. Знай я тогда, к чему это приведет, никогда бы не подписал такого договора. И мое последующее поведение целиком это подтверждает.

Что мы знаем о законах и обычаях белых людей? Они могут купить наши тела, чтобы изрезать их, а мы подпишем об этом договор, не зная, что творим. Именно так и произошло, когда мы впервые взяли в руки гусиные перья.

У нас с белыми, как мне кажется, совершенно разные представления о добре и зле. Белые могут поступать плохо всю жизнь, но стоит им только раскаяться в содеянном перед смертью, как они получают прощение сразу за все. У нас совсем по-другому: всю жизнь мы должны поступать так, как велят нам наши представления о добре. Если у нас есть кукуруза и мясо, и мы знаем, что есть семья, у которой этого нет, мы обязательно должны поделиться с ней. Если у нас больше одеял, чем нам нужно, а у других их не достает, мы отдаем им излишек. Но о нашей жизни и обычаях я расскажу немного позже.

Расставшись с белыми вождями вполне по-дружески, мы отправились в свою деревню на реке Рок. Там мы обнаружили, что на Рок-Айленд прибыли войска и собираются там строить форт. По нашим понятиям, это противоречило тому, к чему нас призывали, и означало «подготовку к войне в мирное время». Однако мы не стали возражать против строительства форта, хотя и были порядком расстроены, так как это был лучший остров на Миссисипи, который много лет служил летним прибежищем для нашей молодежи. Там был наш сад (не хуже, чем у белых людей в их больших селениях), где мы собирали землянику, чернику, крыжовник, сливы, яблоки и орехи. На порогах, которые окружали остров, мы ловили замечательную рыбу. В юности я провел на нем много счастливых дней. Остров охранял добрый дух, который жил в пещере среди скал, как раз рядом с тем местом, где сейчас стоит форт. Наши люди часто видели его: он был весь белый, с крыльями, как у лебедя, но раз в десять больше. Мы старались не шуметь в той части острова, где он обитал, чтобы не тревожить его. Но шум при строительстве форта спугнул его, и ничего удивительного, что его место занял злой дух.