Итальянская армия, 1940–1943. Африканский театр военных действий - страница 7

, состоящая из ливийских подразделений, проявляет в Нибейве чудеса героизма. Один из танкистов 7-го танкового полка комментирует: «Итальянцы могли бы показаться слабыми противниками впоследствии, но в Нибейве они сражались как черти».) За первые три дня боев британцы захватывают 237 полевых орудий, 73 танка, берут в плен 38 000 человек.

Расчет 47-мм противотанкового орудия, находящегося на весьма открытой позиции, в ожидании британской атаки. Все солдаты (представители элитного корпуса берсальеров) одеты в шерстяную униформу серо-зеленого цвета и тропические шлемы. Один из шлемов украшен петушиными перьями — знаменитым символом берсальеров. Кроме того, в экипировку должны входить кожаные краги, свидетельствующие о принадлежности к мотоциклетному подразделению. (IWM RML627)

11 декабря. Генерал Уэйвел приказывает 4-й индийской дивизии двигаться в Восточную Африку. Вскоре ее заменяет 6-я австралийская дивизия. Уэйвел превращает свой «рейд» в полномасштабное наступление.

20 декабря. Последние итальянские подразделения выбиты из Египта.

1941 г.

1 января — 9 февраля. Силы Западной пустыни (отныне — XIII корпус) продолжают продвигаться как вдоль берега (захватывая по пути Бардию, Тобрук, Дерну и Бенгази), а также к юго-западу (7-я бронетанковая дивизия), через «выступ» Киренаики (центральная ливийская провинция) к Беда-Фомм. Там они оказываются 5 февраля, отрезав путь итальянцам, отступающим по Виа-Бальбии. К 9 февраля, когда британцы останавливаются в Эль-Агейле, они проделывают 500 миль, захватив при этом 130 000 пленных (в том числе 22 генерала), 845 полевых орудий и 380 танков. Сами британцы за время всей кампании потеряли около 500 человек убитыми, 1373 ранеными и 56 пропавшими без вести. Около 8000 деморализованных итальянских солдат отходят в Триполитанию, где вскоре получают подкрепление. Грациани отстраняется от командования, и начинается расследование его деятельности. Его заменяет генерал Гарибольди^>[14].

После вступления в кампанию в феврале 1941 г. немецкого Африканского корпуса (Deutsches Afrika Korps) генерала (позднее генерал-фельдмаршала) Роммеля роль итальянской армии в сражении за Северную Африку неизбежно должна была измениться. Несмотря на свое формальное подчинение итальянскому высшему командованию, сохранявшемуся до декабря 1941 г., немцы, со дня своего прибытия и до окончательного поражения «оси» в Тунисе в мае 1943 г., доминировали, хотя по количеству живой силы итальянцы продолжали удерживать первенство. К Роммелю постепенно переходило непосредственное командование итальянскими частями — сперва только мобильными соединениями XX корпуса, затем — всей армией. Кроме очевидного превосходства по уровню и по качеству немецкого снаряжения, негласно признавалось также старшинство Африканского корпуса и в штабной работе.

Как и на всех остальных театрах военных действий, где ей приходилось сражаться, итальянская армия особенно сильно страдала от отсутствия мобильности и не отвечающей современным требованиям системы командования и контроля. Нехватка автотранспорта делала итальянские пехотные подразделения крайне статичными, лишала гибкости при развертывании, что так необходимо при военных действиях в пустыне. Итальянское Верховное командование (Commando Supremo) с маниакальным упорством стремилось увеличить численность войск даже при очевидной бесполезности больших, малоподвижных подразделений в Северной Африке. В июле 1942 г. Верховное командование планировало к 150 000 солдат уже находившимся в Северной Африке направить еще 67 000 пехотинцев.

(С другой стороны, Верховное командование было абсолютно право, когда в 1942 г. оказывало давление на немцев — повторно, но безрезультатно, — чтобы те провели операцию по захвату Мальты. Аэродромы и военно-морская база острова являлись ключом к жизненно важному пути через Средиземное море. Когда осенью того же года британцы перерезали этот путь, ущерб ощутили обе армии — и итальянская, и германская.)

Настоящим шоком явилось для итальянцев катастрофическое поражение в Ливии от сильно уступавших по численности, но превосходивших по экипировке, подготовке и управлению сил противника. Как и в Греции, они поверили заявлениям пропаганды о неизбежности победы фашистов. Теперь, столкнувшись с реальностью, многие итальянские солдаты окончательно лишились иллюзий. Чувство собственной неполноценности, как по сравнению с врагами, так и с союзниками-немцами, не покидало их до конца кампании. Письмо, отправленное домой одним из солдат, хорошо передает эти ощущения: «Мы пытаемся вести войну так, будто это колониальная война в Африке. Но это — европейская война в Африке. Она ведется европейским оружием против врага-европейца. Мы придаем этому так мало значения, когда строим наши каменные форты и экипируем себя с такой роскошью. Мы не с эфиопами сейчас сражаемся!»