Итальянская любовь Максима Горького - страница 6
Таким был, к примеру, Джек Лондон, позже – старина Хем, всеми обожаемый Эрнест Хемингуэй. Максим Горький был из их числа. Даже его псевдоним говорил о том, что он старательно играет на стороне угнетенных. В то время это было страшно модно. Идеи всеобщего равенства и справедливости захлестнули мир, кажется, я об этом уже писала, но, наверное, буду возвращаться к этой теме не единожды, так как для меня это своеобразный феномен. Как это наша добропорядочная старушка Европа вдруг слетела с катушек? Чего ей не хватало? А может быть, в стабильности и процветании уже таятся семена разложения, и человеку хочется какой-то встряски, чтобы идти дальше. Вперед. Над этим периодом истории еще придется поработать историкам, политологам, социологам, психологам… Загадок много.
Но Максим Горький при всей своей чувствительности был очень практичным человеком. Его дружба с большевиками говорит как раз об этом. Практицизм Горького был и в выбранном им месте жительства. Он эмигрировал в Италию, и это говорит о том, что он умел жить и ценил жизнь во всех ее проявлениях. Не чурался благ земных…
А теперь самый интересный момент – встреча с Максимом Горьким. Как Даниэла познакомилась с ним. Нужно отметить, что Даниэла и я были погодками. Я только на год моложе. А в юности год так многое значит, не то что в последующие годы. Есть же разница между четырнадцатью и пятнадцатью годами. Шестнадцатью и семнадцатью. А вот пятьдесят или шестьдесят лет – разница уже не так заметна. Чем дальше, тем сильнее стирается индивидуальность каждого года, его яркость и аромат.
Похоже, я стала в старости философом! Кто бы мог подумать!
Итак, Даниэла познакомилась с Максимом Горьким. Представь себе, это произошло случайно, у моря… Ломаный итальянский молодого русского ее пленил сразу, как и он сам. Забегая вперед, могу сказать, что говорить по-итальянски Горький так и не научился.
И между ними, как говорится, сразу пробежала искра. Могло ли быть по-другому? Писателю было около сорока лет, Даниэле – семнадцать. Красавица-итальянка в самой прелести своей девичьей красоты…
Даниэла повертела письмо в руках. Откуда оно у бабушки? Она с нежностью посмотрела на спящую старушку. Как интересно! Похоже, есть еще письма! И где они? Где бабушка их хранит? Наверняка она время от времени перечитывает их. Но кто их писал?
Даниэла потянулась и зевнула. Нужно будет обязательно спросить об этом.
Но если бабушка рассердится и сделает выговор?
Налетевший ветер взлохматил волосы.
Даниэла потянула носом. Какой густой душистый аромат принес ветер. Так и есть – розы! Этот сорт роз – крупных, темно-красных обладал необыкновенным ароматом. Бабушка гордилась ими. Даниэла поднялась с дивана и теперь стояла посередине комнаты в растерянности. Бабушка Мари-Роз так крепко спала! Но что ей делать?
Наконец она приняла решение, положила письмо обратно и направилась к выходу. А бабушке потом позвонит и скажет, что заезжала к ней, но не решилась разбудить.
Перед тем как покинуть комнату, Даниэла обернулась и еще раз посмотрела на бабушку.
Милая, милая бабуля! Как же она ее любит!
Было очень жарко. Даниэла села на мотоцикл и понеслась по улице, ощущая скорость и ветер. Она любила быструю езду. Мама всегда говорила, что она – настоящая итальянка. И Даниэла гордилась этим. Она так многое любила в жизни: вкусную еду, красивую одежду, драгоценности, отдых на яхте, танцы, море. Любила смотреть на себя в зеркало и видеть четкие черты лица, крупные глаза и чувственные губы.
«Моя маленькая девочка!» – шептала ей мать, звонко целуя в щеку.
«Красавица», – шептали ей мужчины.
Даниэла любила ухаживания, секс, ночи, наполненные любовью. Но до сих пор никто не затронул ее сердце. Наверное, для настоящей любви еще не пришло время. А когда оно придет? Она не задумывалась над этими вопросами. Ее устраивало все, как есть. Она молода и обременять себя семьей пока не собирается.
Даниэла припарковала мотоцикл у старинного палаццо. И вбежала на второй этаж. Там она снимала квартиру, чтобы не жить с родителями. Даже собственная семья тяготила ее, хотелось неограниченной свободы, а если ты живешь с близкими, приходится многим жертвовать.