Итоги № 12 (2013) - страница 29

В 1998 году мы сколотили хорошую команду в Сингапуре из 60 человек. В частности, один из них был физтеховский знакомый, который уехал в Архангельск жить в деревню, так как у него закончились деньги. Когда мы ему позвонили, он как раз готовился к зиме, заготавливал дрова... Так, в 1998—1999 годах мы делали софт для Solomon Software и нескольких других компаний.

— Как вы начали программировать, не имея никакого опыта?

— Ну, необходимую базу знаний я в Физтехе все же получил. А дальше — самообразование. Прочитал пять шкафов книжек, получил сертификацию Cisco, Microsoft и Solomon. Научился сам программировать на C++, Java, Visual Basic. Я всех своих людей тоже пропустил через этот зубодробительный процесс. Помню, как ездил по миру с чемоданом, который весил около 70 килограммов. В него я складывал книжки. Такой вот переходный был этап.

— То есть уже не по наитию начали бизнес делать?

— Серьезным бизнесом я стал заниматься только спустя лет пять. В 1999-м стало ясно, что на интернет-рынке надулся колоссальный пузырь и он скоро лопнет. Первая идея, которая пришла мне в голову, — венчурный инжиниринг. Мне казалось тогда, что это я сам придумал такой термин. Суть была в следующем. Если вы организуете инженерную команду в Силиконовой долине, то платите 10 программистам, скажем, два миллиона долларов в год. Если вы работаете с нашей готовой командой, то платите нам 500 тысяч долларов в год и даете долю. Я познакомился с людьми из Техаса, которым как раз нужна была такая команда для проекта под названием E-economy. Мы ходили по венчурным фондам и в результате нашли дураков, которые дали 1,5 миллиона долларов.

Я помню, что это была фантастически стрессовая работа. И вот сидим мы однажды в конференс-руме, и я чувствую, что-то происходит с животом. Поднимаю майку, и в помещении все аж вскрикнули. На животе выскочила огромная черная язва. Буквально за 5—10 минут. Пришел к врачу, а он прыгает от радости: «Какая удача! Это такой редкий случай!» Оказалось, что это такой опоясывающий лишай, который возникает от сильного стресса...

Потом нам подсказали, что лучше бы нашей замечательной команде заниматься облачными приложениями. Я стал разбираться, что это такое, и понял, что это очень интересная область. Так в начале 2001 года мы стали делать Parallels.

— Компанию с нуля строили?

— Мы набрели на небольшую компанию, которая быстро переименовалась в Parallels. Взяли ее команду и переписали весь продукт. Еще в 1999 году мы с Олегом Мельниковым, Юрием Цибровским и Яковом Зубаревым нарисовали несколько чертежей для софта, который строился по модели application service provider — то, что сегодня называют облачными технологиями. Потом купили 80 процентов компании SW Soft, которая затем тоже переименовалась в Parallels.

— Как рос оборот у Parallels?

— В 2000 году был ноль долларов, в 2001-м — 50 тысяч, в 2002-м — 500 тысяч, в 2003-м — 2,5 миллиона, в 2004-м — 6 миллионов, в 2005-м — 16 миллионов, в 2006-м — 35 миллионов. Дальше — умолчу.

Компания SW Soft была основана в Сингапуре и Америке. Я сидел в офисе в Остине, штат Техас. Олег Мельников и Стас Протасов находились в Сингапуре. И только потом мы перевели этих несчастных инженеров из теплого Сингапура в холодную Россию. Но изначально компания не была российской.

— Почему перевели разработку в Россию?

— Банально не было денег. Здесь люди были дешевле. Сейчас, кстати, уже не намного. Они просто хуже живут. За те же деньги в Сингапуре у них была бы более приятная жизнь.

— Два года назад вы официально ушли с поста гендиректора Parallels. Надоел бизнес?

— Мне нравится создавать новое, и теперь у меня свой венчурный фонд — Runa Capital. Мы вкладываем в очень перспективные стартапы.

— Что значит «перспективные»?

— Нужно работать, ориентируясь на западные рынки.

Без правил

/ Дело/ Капитал

«Согласившись на конфискационную реформу на Кипре, МВФ признал, что современная банковская система больше «не жилец»

Шума по поводу Кипра поднялось много, а вот тот подтекст, который лежит в основе, обсуждается слабо. А потому имеет смысл его тщательно изучить.