Итоги № 30 (2013) - страница 6
Во-первых, нужно, как между капелек, пройти лабиринт местных законов и законов штата. Кое-где, например, власти хотели бы снизить пенсии и некоторые льготные выплаты, установленные во времена «жирных котов», но не могут. В частности, потому, что, кроме Мичигана, еще в 8 штатах размер пенсий и их индексация охраняются положениями конституций этих штатов. В 18-миллиардном долге Детройта как раз половина приходится на задолженность пенсионным фондам и на взносы в систему социального и медицинского страхования для 10 тысяч городских служащих.
Теоретически федеральные законы и установления выше местных, но как вернуться к ним на практике, когда речь идет о живых людях и часто единственном источнике их существования? «Я думаю, что профсоюзам и политикам пришла пора проснуться и понять, что на эти проблемы должно быть обращено внимание», — указывает специалист по местным финансам Мичиганского университета Эрик Скорсоне.
Второй момент в ситуации с Детройтом, за которым следят в городах и весях Соединенных Штатов, — это то, как процесс банкротства коснется местных «бондов». По традиции их держателям всегда предоставлялся приоритет на получение максимального удовлетворения при процедурах банкротства. Орр дал понять, что не намерен следовать этой традиции. Никто, конечно, не думает, что даже скандально незначительные выплаты по местным ценным бумагам Детройта, оцениваемым примерно в один миллиард, смогут в чем-то существенно повлиять на почти 4-триллионный рынок муниципальных «бондов». Но и без последствий точно не обойдется. «Люди станут больше задумываться, прежде чем вложиться в будущие выпуски муниципальных «бондов», — считает Дэвид Тавиль из нью-йоркской инвестфирмы Maglan Capital. А вот Айра Хаммерман из Securities Industry and Market Assosiation убежден, что «отношение суда по банкротству к этим «бондам» может повлиять на отношение инвесторов ко всем видам ценных бумаг в общенациональном масштабе».
Другими словами, американские города, которые долгое время завоевывали доверие инвесторов и до настоящего времени одалживали средства по мизерной процентной ставке, составляющей около 85 процентов от ставки казначейских облигаций, могут лишиться доверия инвесторов к муниципалитетам.
Ну и третий интересный момент: что из реальных ценностей города может быть выставлено на продажу, чтобы выручить хоть что-то на текущие расходы. Кевин Орр намекал, что такими объектами могли бы быть Международный аэропорт имени Колмана Янга и любимый всеми парк на острове Белль. Мэр канадского города Уинсор Эдди Фрэнсис то ли всерьез, то ли в шутку выразил желание приобрести американскую часть тоннеля, связывающего Детройт и Уинсор. В прессе обсуждался также вопрос о возможной продаже ценных артефактов из собраний всемирно известного Детройтского института искусств. В его запасниках хранится около 60 тысяч работ, охватывающих период нескольких веков. Общая ценность коллекций составляет примерно 2,5 миллиарда долларов. Среди самых известных сокровищ фигурирует картина Тинторетто «Сны мужчин», оцениваемая в 100 миллионов, и «Окно» Матисса в 150 миллионов долларов. Не знаю, что предпримут кризисный управляющий и власти Детройта, но не так давно я был свидетелем, как вашингтонская арт-галерея «Коркоран» выставила на аукцион 25 ковров, «не отвечавших главной миссии музея», и получила за них 40 миллионов для своего фонда развития.
Город будущего
В любом случае Кевин Орр видит свою задачу, помимо списания бремени долгов, в немедленном изыскании 1,25 миллиарда долларов для вложений «в обновление городских услуг и инфраструктуры в надежде поставить город на путь выздоровления».
Можно было бы, конечно, записать этот чиновничий оптимизм в разряд маниловщины, если бы не твердое мнение, которое я услышал в вашингтонском Институте Брукингса от двух исследователей муниципальной жизни в Америке — Брюса Каца и Дженнифер Брэдли. Так вот, они считают, что на фоне стенаний о банкротстве незамеченной остается «хорошая новость», а именно: в достигшем своего дна Детройте все больше дает о себе знать «рыночный импульс возрождения»!