Итоги № 31 (2013) - страница 57

стр.

Все эти «ночи» не мы придумали. Они часть социальных программ всех богатых городов цивилизованного мира. Россия не самая благополучная страна, зато Москва, как известно, третий по бюджету город в мире. По деньгам уступает только таким «малышам», как Нью-Йорк и Шанхай. И поэтому подхватывает все благородные веяния, организует бесплатные дни в музеях и устраивает ночи классической музыки. Для молодых людей это прикольно. Не пойдет же юноша в Третьяковку в субботу в 11 утра! А вот в 4 часа утра, да с девушкой, да потом куда-то еще — продолжить затянувшуюся ночь… И весело, и культурно. Попадаешь в круг избранных.

Собственно говоря, ничего дурного во всем этом нет. Всего лишь еще одна грань важнейшего института современности: создание демонстрационных продуктов и пользование ими. Человек хочет, чтобы его видели вместе… ну, не знаю, с кем… с Сокуровым, беседующим о кино, или с Цискаридзе — о новом директоре Большого театра, или с Собчак — о политике… Это статусные демонстрационные продукты, мощнейший способ трансляции культуры. Сначала человек ходит в музеи для того, чтобы показать что-то другим, потом вырывается и начинает ходить уже искренне, чтобы самому для себя посмотреть.

Сергей Капков занимает дальновидную позицию большого политика, потому что, с одной стороны, это интеллигентно, а с другой стороны, люди чувствуют себя в 15-миллионном мегаполисе если не жителями Берлина, то хотя бы Будапешта или Праги. С третьей стороны, хватает бюджетных денег не только на плиточку, фасады, лошадок, но и на «духовку», ориентированную на людей с высшим образованием. По-моему, здорово, современно, молодежно, по-европейски. При этом вроде бы не против власти.

К подлинной культурной политике это, конечно, никакого отношения не имеет. Культурная политика — это на самом деле результат, а основа ее выработки — стремление понять, что смотрят люди, и исследование происходящего в их головах. Культурная политика создается на базе экспертных оценок того, что в нашей культуре производится. Городские власти обязаны вырабатывать систему приоритетов на фундаменте серьезного отношения к культуре. А пока… В сущности, в сравнении с московским бюджетом ничего не стоит превратить Москву, например, в театральную Мекку — не хуже Эдинбурга или Авиньона, где тоже театра ровно столько, сколько требуется средне подготовленному потребителю. Думаю, Сергей Капков чем-нибудь в этом роде и займется, когда Сергей Собянин станет мэром.

Блюз обживает Москву / Искусство и культура / Художественный дневник / Замечено "Итогами"


Блюз обживает Москву

Искусство и культураХудожественный дневникЗамечено "Итогами"

 

Тадж Махал — сценический псевдоним с большой претензией. Но и личность масштабная, во всех смыслах явление «из ряда вон». Неутомимый экспериментатор и при этом традиционалист до мозга костей, он воспринимает «черную музыку» как африканскую культуру, которую волей обстоятельств развеяло по всему свету. Потому его концерты подобны музыкальным странствиям. Что вполне прочувствовали и зрители его московского выступления в «Крокус Сити Холл» 31 июля на Summertime Blues Fest. Поэтичный африканский распев Zanzibar, колдовской вуду-заговор Strong Man Holler, тяжелый ритм чикагского блюза Slow Drag, беззаботный деревенский наигрыш Fishin' Blues, джаз-блюзовый стандарт Outskirts of Town, любовная баллада Corinna (которую он играл с Rolling Stones в 1968 году и снова исполнял вместе с ними на сцене в мае этого года) — лишь несколько примеров стилевых вех концерта. Тадж на год старше Мика Джаггера, чей юбилей отмечался с такой помпой. Он не прыгает по сцене, а если и танцует, то только сидя на высоком стуле. У него мощный, «объемный» голос. Мультиинструменталист, он не побаловал москвичей своей губной гармоникой, но клавишные, весь гитарный арсенал и банджо были представлены. Это виртуоз, каких мало, полиритмия — его стихия, все нюансы звукоизвлечения ему подвластны. Тадж владеет инструментом в самом мистическом смысле: он шаманит. На концерт пришли представители разных поколений слушателей: от тех, кто познакомился с его записями периода прогрессив-блюз-рока, и до тех, кто сегодня стремится найти музыку живую, без консервантов.