Итоги № 50 (2012) - страница 17

— Вопрос на засыпку: для чего открывают данные соцопросов?

— Во-первых, девяносто пять процентов опросов не имеет смысла закрывать. Они совершенно неопасны ни для кого. Ничто не рухнет, если эту информацию предать гласности. Так что у нас информационная политика такая: разрешено все, что не запрещено. Мы публикуем все, кроме того, что по каким-то причинам публиковать не следует. Почему не следует? Как правило, коммерческие заказчики запрещают все публиковать, некоммерческие разрешают все, а государственные порой просят кое-что публиковать с некоторым сроком давности, который, впрочем, довольно быстро истекает.

Во-вторых, опросы нельзя закрыть просто потому, что они уже однажды появились: люди приобрели вкус, и закрыть опросы уже невозможно. Это как ящик Пандоры: когда-то их не было — а теперь ящик открыт, и его уже не закроешь. Все равно появятся люди, команды, компании, которые будут делать это, но, возможно, не так профессионально. Пример: в ходе последнего выборного цикла появилось большое количество «независимых гражданских проектов», групп, которые попытались проводить опросы, не имея для этого ни знаний, ни ресурсов, а только большое желание и «революционное чутье». Например, «Гражданин Социолог». Это был просто дикий трэш с точки зрения методологии, но очень уж хотелось ребятам показать: вот они, настоящие, народные, честные опросы! Между тем результаты опроса просто не могут быть честными или нечестными, если они получены с нарушением методологии. Они в этом случае ничтожны и неинтересны. Это как в суде: если вы получили доказательства с нарушением процессуальных норм, то ваши доказательства даже не рассматриваются.

И последнее: мы живем в век кризиса идеологий. Большие идеологии ранней индустриальной эпохи — правая, левая, либеральная — по большому счету исчерпали себя. Жизнь не укладывается в прокрустово ложе тех идеологий, которые были придуманы по совершенно другому поводу более двухсот лет назад. К чему могут апеллировать журналисты, политики, комментаторы, народные трибуны? К пролетариату, де-факто отсутствующему, и повторять прогнозы Маркса, которые многократно не оправдались? Или к идее доброй старой фритредерской Англии или Америки, которую поднимают на щит консерваторы? Или к свободе, равенству, братству? Это все игра. Консервировать нечего, сама социальная ткань давно изменилась. Теперь место высшей истины заняло народное мнение: народ хочет того, народ хочет этого. А как узнать, чего хочет народ? Обращайтесь, мы вам поможем.

Будет что вспомнить

/ Политика и экономика/ Что почем

15,5 тыс. рублей готов потратить среднестатистический взрослый россиянин в грядущие новогодние каникулы. Это на 8,6 процента больше аналогичного показателя прошлого года. Таковы результаты исследования компании Deloitte. Из вышеназванной суммы 7,1 тысячи рублей составляют расходы на подарки, 5,8 тысячи — траты на еду и напитки, и 2,6 тысячи — на развлечения. Больше всего средств наши сограждане планируют потратить на подарки. Интересно посмотреть на смену предпочтений именно в этом плане. В канун кризиса 2008 года россияне заявляли, что хотят получить на Новый год в подарок деньги, косметику, парфюмерию, одежду, обувь, ювелирные украшения, часы. Сейчас из этого списка остались только деньги. Далее самыми желанными подарками стали путешествия и смартфоны — из области развлечений. Чем это объяснить? «Деньги на досуг могут тратить и богатые, и бедные, — комментирует тренер Института групповой и семейной психологии и психотерапии Марк Сандомирский. — Первая категория — это люди, чьи затраты на праздник не превышают их средний доход за 1—2 недели. И в крупных городах таких немало, а ведь считается средний показатель по стране. Но и малообеспеченные россияне в удовольствиях себе не отказывают, у нас принято отдыхать на широкую ногу. Многие не уверены в завтрашнем дне и, чтобы снять напряженность, не экономят на праздниках, рассуждая так: пусть потратим последнее, зато будет что вспомнить. У большинства россиян мотивация именно такая».