Из кабины такси - страница 9
И мы поехали.
На обочине Можайского шоссе нас ждали две большегрузные машины с инженерами, техниками и рабочими Ярославского автозавода. Я пристроил свою машину в голову колонны, и мы тронулись в путь. Хотя на повороте в Виленское висел знак — воспрещен въезд, но мой пассажир предъявил какой-то документ, и нас пропустили.
И вот мы уже во дворе. Там стоял деревянный двухэтажный дом, выкрашенный в светло-зеленый цвет, перед крыльцом большая площадка, обрамленная красивыми серебристыми елями.
Шоферы поставили машины на площадку, а я свой «форд» сбоку и до отказа закрутил часовой механизм счетчика. Ведь за простой таксомотора надо платить.
На пороге появился нарком. Он поздоровался с присутствующими и подошел к машинам. После осмотра Орджоникидзе тепло поздравил автостроителей, а затем вдруг сказал:
— Товарищи, вы, наверное, устали, замерзли и проголодались. Прошу всех в дом. Не отпущу, пока не покушаете и не отогреетесь.
Отряхивая перчатками заснеженные валенки, люди повалили толпой в дом. А я подумал: «Ну, теперь это надолго».
Нарком стоял на крыльце, пропуская людей в дом. Все вошли. Один я возился около своей машины, наглухо прикрывая теплым капотом радиатор.
— Быстрей, товарищ, я вас жду, — услышал я голос Серго.
Я подошел к нему:
— Товарищ Орджоникидзе, я же не ярославец, а просто московский таксист, меня нанял главный инженер и просил подождать.
— Очень хорошо, что вы московский автомобилист. Будете от автомобильной общественности Москвы поздравлять ярославцев. Проходите.
Во втором этаже дома, в просторной комнате были накрыты два стола. За ними и расселись ярославские автостроители, работники наркомата.
За столом обсуждались многие вопросы развития автомобильной промышленности в Советском Союзе. Нарком внимательно слушал ярославцев и сам давал хорошие советы. Вдруг он вспомнил:
— А где московский таксист?
Я сидел на отдаленном от него конце стола.
— Здесь я, товарищ нарком.
Все взоры присутствующих обратились ко мне.
— Расскажите-ка нам, как работают в Москве таксисты, — попросил меня нарком.
Я рассказал, что работаем на импортных французских и американских машинах, а отечественных такси пока нет. Таксомоторы сильно поизносились, так как гаражные условия не позволяют нам как следует за ними ухаживать. Отметил, что только сейчас дело стало постепенно налаживаться: в Москве уже построен таксомоторный парк и станция обслуживания, но оборудование в них тоже пока что импортное.
После того как я кончил говорить и сел, снова заговорил нарком:
— Дорогие товарищи, недалеко то время, когда у нас в Союзе будет много своих автомобильных заводов. Уже в будущем году должен вступить в строй Горьковский завод, а на базе авторемонтных мастерских АМО вырастет гигант — Московский автомобильный завод. Модернизируем мы и ваш Ярославский и построим в разных местах Советского Союза еще много предприятий автомобильной промышленности. У нас будут свои легковые и грузовые автомобили, шины, электрооборудование и все необходимое для автомобильной промышленности.
После этого приема нарком любезно нас проводил. Он встал у двери и каждому пожимал на прощанье руку.
Когда очередь дошла до меня, он подал мне руку и сказал:
— Вы товарищ молодой, у вас все впереди. Поверьте мне, что у нас будут свои прекрасные автомобили, хорошие дороги, порукой тому наш талантливый трудолюбивый народ.
Теперь, когда я пишу эти строки, то думаю, как был прав товарищ Серго.
В начале года в Москве, за Крестьянской заставой, на Остаповском шоссе был открыт автомобильный завод, которому было присвоено имя Коммунистического Интернационала Молодежи (в настоящее время завод малолитражных автомобилей). Но в то время на этом предприятии шла сборка и ремонт автомашин заграничных марок. В частности, для такси здесь собирались автомобили «форд», детали которых прибывали из США.
Итак, в этом году таксомоторный парк Москвы пополнился еще двумя сотнями автомашин «форд», но уже обновленной конструкции.
На одном из таких таксомоторов работал лучший водитель парка, большевик Василий Федорович Ананьев. Он трагически погиб при исполнении служебных обязанностей.