Избранница Демона - страница 17

– Она меченая, – злое шипение так и неслось за мной, падающей в бездну.

Глаза я открыла в тот момент, когда мне на лоб упало что-то влажное и холодное. Я стираю рукой каплю, и запах птичьего дерьма наполняет воздух.

– Бли-и-и-ин, – я сажусь и начинаю оттирать руку об траву. – Ну, что ты будешь делать, а? – неизвестно кому говорю я вслух.

Но в этой ситуации эмоции через край. Срываю большой лопух, которой раскинул свои листы возле меня, как будто знал, что мне понадобится помощь. С поднесенным ко лбу листом моя рука замирает. Стоп, помощь. Вскакиваю на ноги. Паника. Дышать. Потом вспоминаю, для чего в моей руке большой лопух, и начинаю трясущимися руками оттирать птичью лепешку со лба.

– Так, так, – оглядываюсь по сторонам и понимаю, что со всех сторон меня охватывает лес. – Лера, спокойно, – бросаю использованный лист на землю, делаю первый шаг, и мелодичное позвякивание раздается снизу, опускаю взгляд. – Это что за хрень?

Возмущению нет предела. Теперь я уже поглощена созерцанием того, что на мне надето. Да ладно, надето, это не так уж и важно. Подумаешь, набедренная повязка с глубокими вырезами по бокам и узкая, прикрывающая только маленькую грудь, полоска ткани. Я как-то это пропустила мимо. А вот браслеты на ногах, больше похожие на оковы, и позвякивающие на них при малейшем движении колокольчики привели меня в ступор.

– Нет, – мотаю я головой, а при этом рука уже тянется к шее, так как на ней тоже чувствую непривычную тяжесть. Оттягиваю пальцами тонкий обруч, но безрезультатно. Он плотно охватывает шею, и мне навряд ли удастся увидеть хоть что-то. – Сашка, – шиплю в пространство. – Ненавижу, гад.

Топаю ногой, и до моих ушей доносится перелив колокольчиков.

Оглушительный свист проносится над кронами деревьев. Птицы, спрятавшиеся в зеленой листве, огромной стаей срываются с мест и воспаряют над лесом. Я замираю на месте и кручу головой. Пытаюсь сообразить, с какой стороны доносился звук, и каково его происхождение. Босая переминаюсь с ноги на ногу и уже даже успела притоптать траву, на которой стояла все это время. Так ничего и не увидев, и не поняв, решаю двигаться в любом направлении, лишь бы не стоять на месте, потому что в душе нарастает странное ощущение надвигающейся опасности. Только бы вот понять, откуда и от кого?

Каждый шаг дается мне с трудом, потому что боюсь наступить на что-то или на кого-то, скрытого под толщей листвы. Поваленное дерево, встретившееся мне на пути, было огромных размеров, и мне пришлось его обходить. Мысли в голове роились, перебивая одна другую, но даже если мне и удавалось задержать свое внимание хоть на одной из них, ее все равно неизбежно забивала третья. Хотелось понять, осознать. Я до сих пор не могла поверить в то, что все, происходящее со мной, происходит на самом деле, и мне остается только принять сей факт и постараться выбраться из этой истории с наименьшими потерями. Нервный смешок вырвался изо рта. Потери, видимо, предусмотрены только с моей стороны, как я поняла из разговора этой девушки и парней.

Хруст ломающейся ветки заставил меня отвлечься от раздумий и трепыхнуться – сердце, оно сбилось с ритма и начало стучать в ускоренном режиме. Я остановилась и с опаской посмотрела в ту сторону, где раздался хруст. Никого. Облегченный выдох, и я поворачиваюсь обратно, чтобы продолжить путь в выбранном мной направлении. Поворот головы, и мои глаза упираются в морду огромного черного волка. От неожиданности я только и смогла, что разинуть рот и набрать в него воздух, на этом все и закончилось, потому как выдавить из себя хоть что-то я не смогла. Ледяной ужас, что сковал мое тело, точным ударом выбил из легких весь воздух. Холодный пот прошиб меня, и я в доли секунды покрылась липкой омерзительной влагой, а вот табуны мурашек, пробежавшие по спине, оставили после себя взъерошенные, словно у напуганной кошки, волосы. Мне кажется, что сейчас я ощущаю каждую из них, и, если бы могла поднять окаменевшую руку, чтобы дотронутся до них, то непременно укололась бы о застывшее острие.

– Р-р-р-р, – оскалился волк, обнажая длинные желтые клыки. Хищный блеск отразился в его глазах, мерцанием прокатившись по черному, как ночь, зрачку.