Избранники вечности. Книга 1. Смерть — это лишь начало - страница 9

Я растерянно смотрел на прекрасное, но безжизненное, как гипсовая маска, лицо, и не верил в происходящее. Минуту назад это была полная жизни сногсшибательная красавица, а теперь – просто труп. А я стою с окровавленным ртом и ничего уже не могу изменить. Краем сознания я почувствовал, как подходит неторопливой походкой создатель, и злость вновь завладела мной, заставив прохрипеть:

– Почему ты не остановил меня? Ты же чувствовал, что я убиваю ее!

– Я чувствовал, да, – жестким и холодным голосом ответил лорд. – А ты – нет. Ты вообще забыл обо всем, чему я учил вчера. В чем я, в общем-то, и не сомневался.

– Но зачем?! – вскричал я в праведном гневе, не понимая, как можно быть таким бездушным. – Почему ты это сделал?

– А сколько, ты думал, я стану с тобой нянчиться? Я ведь напомнил о контроле, ты должен был думать только об этом, а не исходить похотью, увидев смазливое личико, – он кидал слова, как кинжалы, справедливые, но от того не менее болезненные.

Я осознавал его правду, но как же хотелось сейчас ударить по надменной физиономии!

– Ты монстр, – только и смог я выдавить.

– Ты тоже, – насмешливо скривил губы мучитель. – Добро пожаловать в клуб.

Как бы ни злился я сейчас на него, на себя и на всех вокруг, но отрицать очевидное не мог. Да, я такой же, как он. Я расслабился после первого успеха, решил, что все теперь могу, понадеялся, что наставник рядом. А ведь то же самое могло случиться позже, когда я останусь один. Как бы ни противно было осознавать, он допустил убийство специально, преподавая, таким образом, урок жестокий и беспринципный, но действенный. Вряд ли все его лекции смогли бы произвести такое впечатление, как наглядное осознание собственной слабости. В это мгновение я точно знал, что приложу все усилия, чтобы подобное не повторилось впредь.

– Вот теперь я увереннее в тебе, – кивнул Гэбриэл. – Я знаю, ты справишься.

Чертов вампир читал на моем лице! Вот уж спасибо! Но, несмотря на саркастичные мысли и более чем ужасную ситуацию, я был польщен его оценкой. Оставалось смириться с непоправимым и жить с осознанием, что на моей совести смерть молодой девушки. У нее впереди была целая жизнь, семья, которой теперь предстояло ее оплакивать, будущее, которого я ее лишил в одно мгновение. И вновь, словно прочитав мои безрадостные мысли, лорд сказал:

– Если тебе от этого станет легче, то у нее нет родных. Она была совершенно одинока, как это ни парадоксально, и работала проституткой в борделе.

Не сказать, что намного, но стало легче. Однако сути дела это не меняло. Сегодняшняя ночь должна оказаться переломной, теперь все будет по-другому. Я ведь сам сделал выбор.

Следующим этапом обучения стал урок избавления от трупов. К сожалению, как сообщил «добрый» наставник, как бы я ни старался, жертвы все равно будут случаться время от времени. Вся жизнь вампира – это череда смертей. Просто так бросать обескровленные трупы недопустимо. Можно их закапывать, сбрасывать в канализацию или в реку, желательно с грузом, или прятать в катакомбы. Лучше всего их сжигать, заметая тем самым следы преступления. В крематории в ночные смены работают наши собратья, как раз удобно для таких случаев, чем мы и воспользовались.

В остаток скорбной ночи у меня не нашлось ни сил, ни желания учиться еще чему-либо, поэтому мы расстались с Гэбриэлом задолго до рассвета. И, конечно, у меня более не было настроения скакать по крышам и веселиться. Придя домой, я первым делом откупорил пузатую бутыль коньяка и выпил почти залпом. Думал, это поможет расслабиться и забыть хоть на время о событиях минувшей ночи. Действительно, удалось уснуть, но во сне я видел золотоволосую красавицу, которая ласково и маняще улыбалась.

Надо признаться, мне вполне удалось отдохнуть, события ночи померкли, совесть услужливо молчала, не утруждая себя угрызениями по поводу несчастной проститутки. Наверное, я был слишком эгоистичен и самовлюблен, а также высокомерен, чтобы убиваться по падшей заблудшей душе. Для себя я решил – что произошло, того не изменить, надо лишь постараться не повторять ошибок.

Успокоившись на этот счет, я даже забавы ради вызвал своего консьержа – надутого, напыщенного, мнящего себя как минимум чиновником первого класса, а не простым привратником. Он явился, отдуваясь от быстрой ходьбы, тревожно уставившись на меня заплывшими глазками и сверкая потной блестящей лысиной. «Наверное, думает, что у жильца появились жалобы», – предположил я, ухмыляясь.