Избранное - страница 6

Возьмите, читатель, «Мятеж» Фурманова, и уже на первых страницах вы прочтете: «Нельзя забыть и про Алешу Колосова, он был едва ли не самым юным из всех». И в дни контрреволюционного мятежа в Семиречье этот «юный Алеша» проявил бесстрашие и стойкость.

Я дружил уже с почтенным Алексеем Ивановичем, выдающимся знатоком современной деревни, неутомимым странником по градам и весям земли русской.

Мы, московские очеркисты, высоко ценили дивно чистую, народную речь газетных очерков Колосова; кстати, он до последних дней любил алый цвет в природе. Весь облик Алексея Ивановича, стареющего, был преисполнен поэтичности. Эту поэтичность, идущую от русских народных песен и сказок, в сочетании с деловитостью разъездного корреспондента «Правды», которому надо заниматься и севооборотами, и кормами, и кадрами («В высшей степени целенаправленный человек»), прекрасно изобразил Галин, открыто выражая свою привязанность к такого типа людям.

Вот мы и подошли к эпилогу, достойно венчающему сборник, — к заключительному циклу очерков «К портрету Ленина».

Можно сказать, что Галин издавна шел к художническому познанию образа Владимира Ильича, но до поры до времени воздерживался от непосредственного изображения гения революции, считая, видимо, правильно, что еще не обладает необходимой творческой зрелостью.

Однако он всегда бережно отмечал частицу Ленина в душах своих героев — питомцев Ильича и партии.

Но вот настал срок, и сейчас мы читаем завершенный цикл и в смысле исторической достоверности, и по степени литературной выразительности.

Своеобразие очерков Галина о Владимире Ильиче в том, что в каждом произведении автор прежде всего выделяет мысль Ленина как движущую силу истории. От нее, от мысли Владимира Ильича, мудрость, историческая «стереофоничность» повествования, лиризм в обрисовке действующих лиц.

Галин пишет о Ленине с величайшим тактом, подтверждая так или иначе каждую художественную деталь и психологическую подробность документально. В итоге исторический документ приобретает прямое художественное значение и неотразимо действует на читателя, как метафора, как диалог, как остросюжетное действие.

В очерке о первом коммунистическом субботнике в депо Москва-Сортировочная автор типически отчетливо показал парторга и комиссара Буракова: «Душой депо был Бураков Иван Ефимович, слесарь среднего ремонта. В партию он вступил в феврале семнадцатого года, красногвардейцем бился за Октябрьскую революцию». С железнодорожниками он беседует, «словно подбадривая их и себя:

— Не унывай, рабочий класс! Как говорит вождь и товарищ наш Владимир Ленин: чем меньше нас, тем больше от нас требуется!..»

Тотчас Ленин откликнулся на субботник — беспримерное в истории событие — статьей «Великий почин», выразив в ней непоколебимую веру в творческие силы рабочего класса, который унывать не станет.

В том же девятнадцатом году бывший московский рабочий, учитель во труду Ярополецкой школы Петр Кириллин с помощью партии и московского пролетариата построил на реке Ламе, в Волоколамском уезде, сельскую электростанцию. В. И. Ленин приехал в гости к волоколамцам, с волнением говорил крестьянам о их почине, тоже великом.

В эти годы инженер Классон создает новый способ добычи торфа — гидроторф. И Ленин всемерно помогает ему.

В очерках убедительно показано, что для Ленина эти люди были равноправными и равнозначными инициаторами «Великого почина», ибо каждый из них на своем участке жизни всемерно боролся за преображение России. И крохотная сельская электростанция на Ламе была равновеликой Волховской ГЭС. Писатель изобразил много иных событий, по первому впечатлению не столь значительных, но внутренне содержательных, ибо они освещены сиянием мысли Ленина.

Заключают цикл заметки «Читая Ленина». Это художественные комментарии к письмам, запискам, статьям Владимира Ильича, это и летопись жизни вождя, и лирический отчет автора о посещении Разлива, и впечатления от встреч с людьми, которые не только разговаривали с Лениным, что само по себе счастье, но которые беззаветно боролись за выполнение ленинских указаний. Все дальше и дальше от нас уходят те революционные годы, все меньше и меньше остается с нами соратников, друзей, помощников Ильича, и потому столь драгоценными являются в книге Галина их свидетельства.