Избранное. В 2 томах - страница 27

Уэстон так расположил к себе мать Паули, что старушка разрешила ему проводить ее из церкви домой. Пока они шли эти несколько шагов, она пригласила англичанина на чашку чая.

Паули пил чай стоя. По требованию директора курзала было созвано экстренное заседание муниципалитета, на котором пастор должен был присутствовать. Мать пошла его немного проводить. Пусть Паули по крайней мере спокойно выслушает доводы директора.

Зилаф остался вдвоем с Матильдой, накрывавшей на стол. Прислонясь к пузатому комоду с латунным распятием, он не сводил глаз с девушки.

Но это не сковывало ее движений, со всей свойственной Матильде естественностью она позволяла Зилафу любоваться ею: то низко нагибаясь над столом, чтобы переложить с места на место ложку, то становясь на цыпочки и подымая руки, чтобы поправить абажур, то легко опускаясь на колени, чтобы проверить, ровно ли свисает скатерть, то снова изящно, как танцовщица, выпрямив свое стройное тело и отойдя в самый дальний угол комнаты, чтобы, подбоченившись, обозреть весь стол.

Белоснежную скатерть и салфетки украшала ручная вышивка, старинные чашки с золотым ободком были снаружи голубые, а внутри розовые. Матильда весело улыбнулась Зилафу, развязала косынку у себя на груди и покрыла ею голову, — ни дать ни взять деревенская молодка. Она отправилась в сад нарвать цветов к столу.

Не успела девушка выйти из дома, как Зилаф вообразил, что они уже поженились. И хотя молодой врач еще не обмолвился о своем намерении, он уже ясно представил себе всю их дальнейшую совместную жизнь. Квартиру нужно сменить на более просторную. Прежде всего им понадобится столовая с буфетом. А это стоит денег. Зато, когда он вернется домой, Матильда будет ждать его. Она поможет ему принимать пациентов. Значит, он сумеет уволить ассистентку. С матерью ей придется ладить. Двое детей — это максимум. Надо надеяться, что сперва родится мальчик. Потом они подождут лет девять-десять. Если вообще решат иметь второго ребенка. Правда, когда он приобретет известность, гонорары можно будет повысить. Пожалуй, они купят машину… Это важно для его репутации. Машина всегда производит впечатление. А в воскресные дни они будут ездить за город.

Пока Матильда выискивала на клумбе уже распустившиеся цветы гвоздики — бутоны она не срезала, пусть наслаждаются жизнью, — ее дети постепенно подрастали.

А когда Зилаф поседеет и состарится, он передаст практику сыну. Дочке в то время исполнится семнадцать, и он без долгих слов удачно выдаст ее замуж.

В эту секунду в комнату вошла семнадцатилетняя Матильда, ее глаза блестели, и все в ней — каждый взгляд, каждое движение — дышало радостью — так восторгалась девушка громадным букетом гвоздики, которым она украсит стол.

Зилаф переступил с ноги на ногу.

— Мне кажется, что этот Уэстон явился сегодня утром в церковь вовсе не из-за того, что он набожный.

Но Матильде не понравился тон молодого человека. Тоненькая ниточка, связывающая ее с Зилафом, чуть было не оборвалась.

— Почему вы так думаете?

— Потому что он не пришел бы сразу к вам в дом.

— Но ведь его пригласила матушка, — сказала Матильда, ставя по одной гвоздике в высокую одноцветную фарфоровую вазу, которую вот уже лет сто расписывало время на свой вкус и лад, покрыв глазурь целой сетью тонких, как волоски, трещинок.

— Он человек достойный, и ему очень понравилась проповедь.

— А я ее совсем не слушал, — со вздохом признался Зилаф.

Заметив, что молодой человек опустил голову, Матильда бросила на него быстрый взгляд.

— Он придет сюда только ради вас, фрейлейн Матильда. Вы ведь сами это отлично знаете.

Матильда спрятала лицо в гвоздики. «Что вы себе вообразили? — сказала она им. — Ведь я совсем девочка, а он объездил весь мир».

«Ну и что ж, может быть, во всем мире он не встретил такой девочки».

Матильда с трудом удержалась от смеха, ведь она чуть было не опрокинула кувшин с гвоздикой.

— А мне не до смеха. Я предпочитаю, чтобы он сюда вовсе не приходил, — сказал Зилаф, смущенно улыбаясь.

Но Матильда была не в силах продолжать этот разговор. Ни один мужчина до сих пор не говорил с ней так. Она выбежала из комнаты. А Зилаф начал беспокойно переступать с ноги на ногу, словно его остановили по дороге на вокзал и он рискует опоздать на поезд.