Избранное. В 2 томах - страница 55

Мартин опять хитро улыбнулся. Так он улыбался почти всегда: и в ненастную погоду и в ведро, и утром и за обедом, когда Астра подавала ему еду. Мартин был человек покладистый и считал, что в жизни ему здорово повезло, поэтому он не мог удержаться от хитрой усмешки.

На обед подали картошку с творогом. Старик крестьянин, сидевший на нижнем конце стола, напротив Астры, выискивал самые лучшие картофелины для старшего внука — своего любимца. Три молодые батрачки сидели за одним столом с хозяевами. Обоих работников не было в доме: в это время года они рубили лес и только раз в неделю являлись на хутор за провизией. Старший мальчуган незаметно переправил творог с тарелки младшего на свою собственную. Девчушка жевала очень медленно и, набив полный рот, таращила глазенки. За столом никто не разговаривал.

Лето, уже побежденное осенью, сумело отвоевать у нее еще один напоенный густыми ароматами день и мягко расцветить его печалью увядания. Матильда задремала на лугу.

Мартин верхом на рабочей лошадке — вторую он вел на поводу — приостановился, заметив, что Матильда проснулась. Мартин ехал к ручью купать лошадей.

В предвкушении удовольствия у Матильды забегали мурашки по спине. Мартин спешился и помог ей взобраться на лошадь. Подол ситцевого платья Матильды поднялся выше колен. Прежде чем тронуться с места, битюг оглянулся назад, словно хотел разглядеть, что это за легкое, как пушинка, существо вскочило ему на спину. Светило солнце, пахло землей. Матильда мягко покачивалась на лошади.

— Сегодня так тепло, что я могу еще раз повести коней купаться! Они это дело любят! Пусть побалуются напоследок… Вы держитесь молодцом. Тело всегда должно следовать за ходом коня.

Матильде было приятно ощущать под собой широкую теплую спину животного, она с удовольствием поехала бы немного быстрее. Поводья передали ее желание коню, но тот лишь тряхнул мордой и бросил взгляд на своего товарища, словно вначале хотел договориться с ним.

Они ехали шагом вдоль опушки леса. Там в чаще среди высоких елей стояла приземистая белая лошадь с добрыми глазами и гордо изгибала шею, на ней восседал сказочный, похожий на зайца, зверек.

«Люди плачут не только от горя, но и от счастья», — подумала Матильда.

Когда они подъехали к ручью, бежавшему куда быстрее, чем битюги, Матильда ловко соскочила на землю и подошла к голове коня. Конь опустил шею, и молодая женщина увидела белки его глаз, которые при свете солнца не уступали опалу, ни цветом, ни блеском.

Мартин въехал верхом в ручей и слез прямо в воду. Вода доходила ему до живота, конь тоже был по брюхо в воде. Мартин начал чистить лошадь скребницей. Второй битюг, навострив уши, опустил морду в ручей. Матильда сидела на берегу под ивами.

Мальчики пулей пролетели по лугу и описали смелый вираж у самой реки, но потом все же шлепнулись. Тяжело дыша, они так и остались лежать на земле. Малыш обогнал старшего на целых полметра.

Всего раз в неделю по четвергам работник приносил с пастбища масло. Астра сразу же отправляла круги масла в городок на приемочный пункт Молочного товарищества. Однако в субботу утром, когда Матильда и Астра пошли на кухню варить кофе, они снова увидели работника, сидевшего под медными сковородами. В руках он держал букет белых эдельвейсов, окруженных лиловыми альпийскими розами.

В то самое время, когда Матильда верхом ехала к ручью, работник собирал для нее эдельвейсы. Повиснув между небом и землей на высоте пятисот метров над пропастью, в которой синело озеро, он прислушивался к мычанию коров, мирно пережевывавших жвачку где-то наверху на солнечном лугу.

Сначала работнику пришлось очень долго спускаться на веревке, а потом карабкаться сто метров вверх по отвесной скале, иначе никак нельзя было попасть к искривленной ели, Вокруг которой росли бесценные эдельвейсы.

Чтобы найти уступ, часто всего в сантиметр шириной, и сообразить, может ли он выдержать вес человеческого тела, надо было обладать крепкими нервами, — ведь все это происходило на высоте, в десять раз превышающей высоту церковной колокольни. Добравшись до обомшелого полуметрового карниза, где росла искривленная ель, работник уселся на нем, как на стуле, свесив ноги вниз; он мельком оглядел испещренную расселинами котловину, которая простиралась внизу, а потом приступил к самой опасной части своего предприятия.