Избранное - страница 29

Внимательно оглядев комнату, Цзинъи устремилась к столу, за которым сидел склонившийся над счетами мужчина средних лет с землистым лицом. Она почему-то решила, что именно он, как никто другой, должен разбираться в бухгалтерских делах. Когда тот поднял голову и посмотрел на нее, она заметила, что ему трудно как следует раскрыть глаза, так как на правом глазу у него цвел ячмень — красный прыщ с синими прожилками. Своим жалким видом мужчина вызывал сочувствие.

— Мой муж — преподаватель филологического факультета. Я пришла за его получкой. Супруг поручил мне получить ее… Я его жена, а вот его именная печать…

Она понимала, что говорить все это совершенно не обязательно, но ей хотелось объяснить как можно подробнее. Она испытывала доверие и симпатию к мужчине с ячменем на глазу.

Обладатель ячменя лениво поднял руку и перстом указал в сторону «вазочки», а сам снова склонился над счетами и щелкнул несколько раз костяшками. Цзинъи продолжала стоять перед ним в нерешительности. Он снова взглянул на нее и опять жестом указал на девицу.

— Подойдите, пожалуйста, к мадемуазель Лю! — просипел он, и лицо его исказилось от боли. Набрякший ячмень, несомненно, давал о себе знать.

Цзинъи и сама часто страдала тем же недугом. Сколько она себя помнит, ячмени появлялись у нее почти каждой весной, но особенно часто, когда ей было лет тринадцать. С тех пор на правом веке у нее осталась небольшая отметина от ячменя, правда издали почти незаметная, нужно было очень присматриваться, чтобы ее разглядеть.

Дети тоже часто страдали ячменями. В доме, пожалуй, лишь один Ни Учэн избежал проклятого недуга. «Это у вас от грязи и отсутствия гигиены!» — важно объяснял Ни Учэн, когда в доме кто-то заболевал, и в этих словах скрывался обидный смысл. Это замечание, как и многие другие, было не просто неприятно, но даже ненавистно его супруге. Она не выносила этот высокомерный тон зазнавшегося «аристократа», пытающегося по любому случаю унизить «подлых людишек».

Цзинъи подошла к столу, за которым сидела «вазочка», и, запинаясь, объяснила ей цель прихода. Не успела еще она закончить, как «вазочка» ее перебила:

— Господин Ни уже получил свою месячную зарплату, — процедила она сквозь зубы. Благодаря такой манере говорить все звуки у нее получались какими-то свистящими.

— То есть как? — Лицо Цзинъи вспыхнуло, словно по нему полыхнуло пламя. От неожиданности она задала свой вопрос с таким выговором, который был распространен в ее родных местах, отчего образ передовой современной дамы, который она пыталась создать с самого утра, разом потускнел и испарился.

«Вазочка» нехотя выдвинула ящик стола, но тут же задвинула. Хлоп! Открыла еще один ящик и снова захлопнула. Наконец из третьего ящика она извлекла толстую тетрадь.

Стук захлопывающихся ящиков действовал Цзинъи на нервы. Она сидела как на иголках. Про себя она твердо решила, что будет бороться с «вазочкой» до конца. Слова, исполненные благородного гнева, теснились где-то в горле, готовые вырваться наружу. Она чувствовала стеснение в груди, во рту пересохло.

Наконец «вазочка» нашла нужную страницу и принялась терпеливо разъяснять:

— Дело в том, что день выплаты зарплаты у нас изменился — теперь выплачивают на неделю раньше. Вот взгляните: господин Ни уже получил свои деньги!

Цзинъи, словно сквозь пелену тумана, увидела большую квадратную печать с иероглифами, написанными древним почерком. Иероглифы были вырезаны способом вогнутой гравировки. Но что они означают, она не разобрала.

— Но свою печать он передал мне… Я его жена, я вышла за него, когда мне было восемнадцать… Я у него единственная жена… — Она передала «вазочке» овальную печатку, которую дней десять хранила как зеницу ока.

— Господин Ни уже давно не пользуется этой печатью, — пояснила девица. — Для всех денежных операций он оставил нам в качестве образца оттиск той печати, который я вам только что показала! — В голосе «вазочки» послышались нотки теплоты и участия. Ее недоброжелательность, казалось, исчезла. Она выдвинула еще один ящик, который издал крайне неприятный скрип, и, пошарив в бумагах, достала большую тетрадь с образцами печатей всех сотрудников. Среди них находилась и печать Ни Учэна. Действительно, печать квадратная с иероглифами, написанными древним почерком «чжуань» и вырезанными способом внутренней гравировки. Печать точно такая, как в ведомости.