Избранные Ориона - страница 4

Макс задумался, по выражению его лица было понятно — верит.

— София, ты сейчас на нервах, тебе могло показаться, — мягко произнес он, крепко сжав меня за плечи. — Ты же пару дней практически не спала.

«Игрой воображения это сложно назвать, слишком реально и долго оно длилось, — непроизвольно поморщилась. — Я же не сумасшедшая и вполне могу отличить реальность от вымысла или иллюзии».

Впрочем, объяснений все равно нет, так что лучше забыть об этом и не накручивать себя.

Улыбнувшись Максу, согласно кивнула.

А дальше меня ждал настоящий облом. Он и вправду помогал мне с прикладной математикой и только. В итоге пришлось натянуть спортивные штаны, закутаться в кофточку и пялиться в учебники.

Полагаю, он все еще дуется. Но если бы на его: «Я люблю тебя», ответила тем же, это была бы ложь. Слишком уж легко и безэмоционально он произносит признание, в искренность которого хочется поверить каждому человеку.

Но бывает, слова, что так сильно нам нужны, зачастую произносят люди, от которых нам совершенно ничего не нужно.

И сейчас я ему не верю. Хотя очень хочется.

Несмотря на все уговоры побыть сегодня со мной, поскольку страх пережитого пока все еще теплился в душе, Макс ушел за полночь. Я же не смогла заснуть до самого утра, вздрагивая от каждого шороха и скрипа. Благо сегодня воскресенье и в универ идти не нужно.

А стоило лучам рассветного солнца выглянуть из-за горизонта, все тело так стремительно накрыла жуткая усталость и головокружение, что я еле успела дойти до кровати, чтобы без чувств свалиться прямо на нее и не расшибить себе голову об прикроватную тумбочку.

Сквозь пелену бессознательности чувствовала, как кожу обдавало жаром. Это снова происходило, и сопротивляться не в моей власти. Загадочная реальность, что преследует меня несколько месяцев, не давала право выбора.

Эти сны с каждым разом становились все более красочными, будто наяву. Я так отчетливо ощущала, как прикасалась к вещам, ощущала их холод и тепло.

Но тело было мне не подвластно. Я могла лишь созерцать и чувствовать.

Вот и сейчас… чувствую и вижу, как иду в уже знакомое место. Ощущаю прохладу земли босыми ступнями, вижу опадающие листья, чувствую на коже легкое дуновение прохладного ветерка, но тело все равно почему-то горит.

Темно-красное шелковое платье переливалось в свете ярко освещающей мой путь луны. Золотая цепочка с двумя ключиками на ней тихонько отдавалась звоном колокольчиков при каждом моем шаге. Наконец, узкая тропинка лесной чащи закончилась, всего в паре метров показался небольшой домик, спрятанный среди густой листвы деревьев и кустарников.

Крыши в нем не было, а сам дом уже был старым и обветшавшим. Окна треснуты, входная дверь покосилась, на деревянном пороге зияли дыры. Однако я шла именно к нему. Для кого-то это, может, просто старая развалюха, но для меня — наше тайное убежище.

Сквозь густую чащу крон деревьев, проникающий свет создавал причудливые тени, а цветочная пыльца, разносимая ветром, походила на мерцающие крупицы.

Ступив на порог дома, прикоснулась к грубой древесине, открыв скрипнувшую дверь. Здесь была всего одна комната. В ней находился пустой шкаф с покосившимися полками, небольшой столик с подсвечником для семи горящих в нем свечей и прикроватная разломанная тумбочка.

Пол был прогнившим, поэтому в некоторых местах оброс мхом, стены обвивали цветущие лианы, а одна сторона дома совсем выломана, ее место заняло большое пышное дерево, простилающее свои ветви внутрь комнатки. В центре стоял широкий каменный постамент, а на нем лежал парень, рассматривающий черную розу под льющимися на него лучами луны.

Стоило ему услышать мои шаги, как интерес к прекрасному цветку пропал, и он медленно поднялся, принимая сидячее положение. Волосы по плечи цвета спелой пшеницы с золотым отливом немного растрепались, пара прядей длинной челки упала ему на лоб. Красивые тонкие черты лица, четко очерченные скулы, бледно-голубые глаза, в которых читалась грусть, на губах слабая улыбка.

— Ты пришла? — неуверенно произнес он.

Сердце застучало гораздо быстрее, стоило услышать его голос, увидеть лицо.