Избранный поневоле - страница 13

- А сейчас храмов нет… - протянул ректор.

- И некромантии тоже нет, - договорил за него завкафедры.

В воздухе надолго повисло молчание. Каждый думал о своём. Но затем архимаг встрепенулся, посмотрев на понурого коллегу произнёс:

- А как же султанат?

- А что султанат? - ответил, подняв взгляд на ректора Сильвио, - обычные некроманты там тоже как мы, теперь без магии.

- А этот их - верховный лич?

- А вот с ним сложнее, - ответил завкафедры, - лич сам нежить, он работает со смертью напрямую. Плюс у него посох истинной смерти, сильный артефакт подпитки.

- А почему вы не можете напрямую? - поинтересовался архимаг, никогда особо в глубины тёмного искусства не нырявший.

- Потому же, почему человеку не дано и с истинной стихийной магией работать, - ответил Сильвио, - просто не выдержит тело. Мы работаем своего рода с отраженной силой смерти, а прямой путь доступен только личу. Ну ещё, пожалуй, на территории Некрополя мы сможем колдовать. Там, если верить записям, тоже территория смерти, давно принадлежащая этому миру лишь формально и фон там свой и как бы не посильней того что вампирские храмы создавали. Но и всё на этом.

- То есть, два варианта, - задумчиво пробормотал Кхан, - или становиться личами или уходить в Некрополь и сидеть там безвылазно.

- Угу, и оба так себе, - кивнул завкафедры. - Становиться нежитью дураков нет, у меня даже первогодки знают какую цену за это придётся заплатить. А жить всю оставшуюся жизнь на кладбище тоже удовольствие не из приятных.

- А если опять естественный фон? - спросил, огладив бороду, ректор.

- Ну, за пару десятков тысяч лет, по идее, может накопиться достаточный чтобы мастер некромантии смог поднять парочку другую скелетов, но и только.

- Мда, мало нам демонологии, теперь и некромантии не станет, - вздохнул архимаг, который всю свою жизнь был за магическое разнообразие, усматривая в нём залог здоровой конкуренции и развития.

- Ладно, - решительно поднявшись, Кхан подошел к парапету, оглядывая территорию академии погружённую во мрак и подсвеченную только уличными фонарями, - будем действовать по отработанной схеме, у кого есть предрасположенность к другим направлениям, переводим туда, кто остаётся с одной общей магией, пойдёт на инженерную кафедру. В конце-концов, в этой заварухе инженеры показали себя куда как достойно, а уж их танк и вовсе фурор произвёл. Поэтому будущего выпуска дипломированных инженеров с нетерпением ждёт пол империи. А десяток самых лучших сразу к имперскому двору пойдёт.

- Ну, - вздохнул магистр, - за неимением другого… Кстати, - внезапно вспомнил ещё об одном некромант, - ты там на всякий случай магов крови тоже имей в виду.

- А с ними-то что не так? - чувствуя возникшую в животе сосущую пустоту, похолодев, переспросил Кхан.

- Ну, я, когда копался в архивах, обнаружил, что магия крови тоже совершила скачок, аккурат, как тут появились тёмные эльфы. Боюсь, с их исходом ряды инженеров могу пополниться ещё.

Схватившись за голову, архимаг перебрал сразу несколько самых ярких ругательств на давно забытом языке старой империи. Затем снова повернулся к продолжавшему сидеть коллеге.

- А больше ты там в архивах ничего не обнаружил?

У Кхана ещё теплилась надежда, что завкафедры некромантии сейчас развеет его опасения, но чем дольше тот сидел молча, буравя ректора взглядом, тем быстрее эта надежда улетучивалась.

- И кто ещё? - упавшим голосом спросил архимаг, чуть погодя.

- Друиды, - лаконично ответил Сильвио, - как только не станет светлых эльфов. Их мэллорны давно уже изменили растительный фон. Как мэллорны выращивать знают только остроухие и без них их священные рощи быстро загнуться, если, конечно, наши доблестные легионы их первее сами не вырубят под корень.

- У нас вообще хоть что-то останется? - с отчаянием вопросил архимаг.

- Ну, ментальная…

- Которая под колпаком у инквизиции, - с горечью прокомментировал Кхан.

- Ещё проклятья, иллюзии, магия лечения и все стихийные, если только приток истинной стихийной магии не прекратится.

- Типун тебе на язык, - рассердился ректор, - если не станет её, мы вообще останемся безоружны перед врагом.