Изгнание из рая - страница 38
Но так ли уж крайне необходимо читать стихи, чтобы доказать кому-то целесообразность своей мысли?
Гриша испугался: что подумает спортивное светило о веселоярцах? Что у всех у них такое прямолинейное мышление, как у дядьки Обелиска? Поэтому он осторожно повел речь о том, что хотя Украина в какой-то мере и тяготеет к Средиземноморью (через Черное море, Босфор и Дарданеллы), но это все-таки не Испания и украинцы не испанцы. Ну, хотя бы не такие шустрые. Испанцев около трехсот лет поджаривали на кострах инквизиторы, а мы не поддавались. Мексиканцев тоже гоняли то конкистадоры, то захватчики-империалисты, вот и появилась в характере суетливость. А нам от чего суетиться? Мы ведь не испанцы и не мексиканцы. Когда мы суетились? Может, кто-нибудь скажет?
Никто такого не мог сказать, даже дядька Вновьизбрать с его непревзойденным опытом. Казалось бы, идея, так неуместно выдвинутая Тавромахиенко, умерла, еще и не родившись. Но консультант не сложил оружия.
— Глобцы, — заворковал он, — вы мне скажите, глобцы, ваше село передовое?
— Да вроде бы, — несмело промолвил Гриша.
Дядька Вновьизбрать был намного решительнее. Ведь разве не он приложил все усилия, чтобы Веселоярск прогремел на всю Украину, а то и дальше?
— Говорится-молвится, — подергал он себя за левую бровь, — Веселоярск не просто передовой, а еще и образцовый по всем статьям!
— Разве я не говорил? — обрадованно воскликнул Тавромахиенко. — Не будь вы такими, разве бы я к вам приехал? Меня на все бгока! Так и рвут, так и рвут! Приезжайте, Конон Орестович, скажите да подскажите, а я все бросил — и к вам. И теперь вижу — не зря. У вас есть пантазия, глобцы! А ежели так, то что же вам надо? Вам надо выходить на уровень мировых стандартов! А коррида — это и есть мировые стандарты.
— А может, мировым стандартам пора уже выходить на наш уровень? задумчиво взглянул на своих старших товарищей Левенец.
— Говорится-молвится, давно пора! — поддержал его Вновьизбрать.
— И в честь этого водрузить обелиск! — обрадованно воскликнул заслуженный посыльный Веселоярска.
Ганна Афанасьевна была намного осторожней.
— По этому вопросу нам еще не было указаний, — объяснила она, и Тавромахиенко правильно расценил ее слова как намек на возможное неединодушие своих оппонентов и, хорошо зная, что упорством украинского упрямства еще никому и никогда не удавалось сломить, мгновенно сменил тактику. От тактики наступательно-грубой он перешел к политике уговоров и обольщений. Нарисовал перед присутствующими картину корриды. Общий праздник. Зрители в ложе. Не знаете, что такое ложа? Объясним! Нет ложи? Построим! Из дефицитнейших материалов. Есть человек — самого черта из-под земли достанет. Но дядьку Обелиска эти картины не привлекли ни на грош.
— А как же насчет быков? — допытывался он. — Что вы предлагаете? Убивать без всякой надобности?
— Убить бгыка? — одарил его своим разбойничьим взглядом Тавромахиенко. — Глобцы, бгыка убьют и на мясокомбинате. Убить бгыка, а самому жить? А зачем? Все равно ведь умрем рано или поздно. Выиграть бой? Пусть выигрывают торгаши, а для нас главное что? Какая пилосопия? Стойкость!
— Не там стойкость ищете, товарищ, говорится-молвится, — заметил дядька Вновьизбрать. — Мы призваны организовывать трудовые усилия, а ты нас толкаешь на какие-то ненужные выдумки…
— Трудовые? — не растерялся консультант. — Вам хочется ближе к делу? Тогда я спрошу у вас: а где же ваш конь? Где конь вообще? Где эти честные труженики и помощники наши с древнейших времен?
— Коня уничтожили как класс и водрузили обелиск в райцентре, — сообщил дядька Обелиск.
— Ага, коней под полководцев на памятниках? А где они в селе? Почему они забыты? А коррида возрождает для нас коня. Как тягловая сила он для вас ни к чему, у вас есть трактора. Как источник удобрений ваших полей ни к чему. У вас есть минеральные удобрения. Для деликатесных колбас? Украинцы употребляют только свиные. Так зачем же конь? У наших славных предков глобцев-запорожцев конь был товарищем в смертельном поединке. Теперь поединки вышли из моды, а вот корриду можно сделать модной. Пикадоры на конях, копья с разноцветными флажками, бгык выскакивает на арену, тяжело дышит обеими ноздрями, публика ревет от восторга, райпотребсоюз распродает тысячи бутылок местной минеральной воды — мировые масштабы! А когда появляется матадор, любимец девчат и сельского руководства, вокруг арены наступает мертвая тишина, бгык сопит и глухо ревет, минеральная вода льется потоками, потому что коррида всегда вызывает жажду (прошу не путать ее с водочно-самогонной, глобцы), — страшное дело!