Изменяющий Сны - страница 9

Хотя реальный интерес общества к метафизическим и оккультным премудростям очень сильно упал после вполне земных ощутимых ужасов войны и последующего снижения уровня жизни в Европе, когда приоритеты были отданы насущным заботам материального мира.

Однако осведомленность Джорджа похоже происходила из странных источников. Он упомянул что как-то встречался с Ледбитером10 по каким-то своим загадочным делам, и был знаком с Дион Форчун11, которая делала предсказания и прогнозы для дядюшки Перси. Он кивнул в мою сторону и, сделав круглые глаза, сообщил что я даже посетил пару лекций Штайнера12 так, словно это было гнусным грехом или пороком достойным порицания. Но затем добавил, что возможно я забрел туда по ошибке – в поисках лекарства от пресловутой лондонской скуки.

Понизив голос как заправский заговорщик на заседании тайного братства, Джордж также вкрадчиво поведал что в молодости я близко общался с польскими знахарями изгоняющими бесов и даже водил странную и предосудительную дружбу с французскими колдунами с их жуткой языческой магией. А совсем недавно шаманы в Мексике и вовсе повергли меня в изумление своими необычными феноменами, да так, что я даже набрался смелости и принял участие в их магических ритуалах. Хотя наверняка тому поспособствовал коварный напиток яхе13 или бесспорная сила волшебных кактусов14, что отчасти ставит под сомнение и само наличие тех феноменов. Я усмехнулся, но не стал опровергать эти наветы и вольности.

Доктор не поддержал юмористическую манеру и тон речей Джорджа. Он опять кивнул всё с тем же пресным выражением лица и заметил, что раз уж мы узнали кое-что и видели частные проявления и применение тайных знаний, то нам не дОлжно быть столь скептичными и язвительными по отношению к истинам составляющим основу этих явлений. Ведь глумливое отношение – это есть самое простое и примитивное оружие невежественного человека! Где насмешливость и язвительность только ведут к дальнейшему укоренению самомнения и к застойной ограниченности ума!

Сложенный как плотницкий метр в кресле, долговязый и атоничный Питер Крэнстон сладко дремал, уронив подбородок на грудь, и разве что не храпел при этом как старый пьяница. На этот раз он пребывал не в своей обычной летаргии разума, а просто в крепких объятиях Бахуса. Я ожидал что он будет по-стариковски пускать слюну во сне и даже украдкой посмотрел – есть ли ручеек у него на подбородке. Но очевидно это было следующей фазой для него. Ведь ещё не весь бар выпит.

Внезапно встрепенувшись, Питер Крэнстон проснулся и обвел своё окружение мутным взглядом в попытке вспомнить – где это его угораздило очнуться и кто все эти странные люди, сидящие вокруг и смотрящие на него с немым укором. Попытка оказалась успешной и его взгляд немного прояснился. Он с натугой выпрямился в кресле и тряхнул головой. И хотя мы не услышали звяканья его мыслей при столкновении друг с другом, что представлялось маловероятным, Крэнстон все же сподобился вбросить свои "три гроша" в наш разговор.

Подавляя зевоту Крэнстон снизошел до нас с сообщением о том что никогда не интересовался этой темой, но тоже уже давно разочарован во всех этих оккультистах и мистиках и их мифологизированных доктринах и сказках-рассказках. Просто никогда не принимал их всерьёз. Однако же и он не прочь увидеть практическое использование этих "знаний" в отдельных случаях. А иначе всё это просто глупая трата времени…

В этом вопросе Крэнстон был полностью согласен и солидарен с Джорджем: различные спиритуалисты и эксцентричные психи, с которыми он раньше сталкивался в Лондоне и Париже, так и не смогли удивить его чем-либо. Несколько слегка интригующих высказываний – как результат предполагаемого ясновидения, но едва ли что-то выдающееся. Ничего такого этакого поражающего воображение.

Доктор шумно вздохнул и поставил свою чайную чашку на стол. Вряд ли он был в настроении для длительных бесед на тему использования и применения тайных знаний, а тем более компетентности или шарлатанства.

–– И это ваша общая точка зрения? – осведомился доктор cкучным голосом, закрыв глаза и массируя свою переносицу длинными сильными пальцами.