Изнанка мюзик-холла - страница 5

Она говорит все это неторопливо, серьезно и рассудительно, словно читает по складам свои воспоминания. Красавица Бастьенна сидит расставив колени, в небрежной позе домашней хозяйки, приглядывающей за котелком. Свою «царственную осанку» и дерзкую улыбку она отбросила, словно сценический реквизит…

Умиротворяющий аккорд, гамма, сыгранная непослушными онемевшими пальцами, вызывают у нас легкую дрожь. Мне надо выйти из состояния зимней спячки, поднять склоненную на плечо голову, расцепить озябшие скрюченные руки… Я не спала. Как и мои товарищи, я очнулась от горьких дум. Голод, жажда… Это, должно быть, беспредельная, всепоглощающая пытка, она заполняет все твое время, не оставляет места для иных мучений. Она не дает думать, подменяя все образы мира видом тарелки с аппетитно пахнущей горячей едой. Из-за нее Надежда низводится до смиренной мечты о круглом хлебце в светящемся ореоле…

Браг встает первым. Грубоватые советы, неизбежные упреки, слетающие с его уст, создают вокруг нас привычный шум. Сколько уродливых слов ради одного прекрасного движения!.. Сколько проб и неудач претерпели лица трех мимов: с усилием созданная маска почти сразу же изглаживается! Ладони, призванные говорить, на мгновение обретшие красноречие, вдруг словно ломаются и бессильно падают, превращая нас в искалеченные статуи.

Ну и пусть. Трудно достичь цели, но все же она достижима. Слова, все менее и менее нужные, отделяются от нас, словно куски пустой породы. Наша задача тоньше и сложнее, чем у тех, кто декламирует александрийские стихи или обменивается быстрыми репликами в прозе, поэтому мы сразу же изгнали из наших диалогов слово, грубую преграду, отделяющую нас от молчания, молчания возвышенного, наделенного ритмом и прозрачностью, гордого тем, что оно способно выразить все и не признает никакой поддержки, никакой узды, кроме одной лишь Музыки…

— Гримерная номер семнадцать — это здесь?

— Благодарю, мадам. Когда входишь с улицы, в этом темном коридоре ничего не видать. Значит, мы с вами будем в одной гримерной?

— Верно, радости в этом мало, но я видала гримерные и похуже. Нет-нет, не беспокойтесь, этот сундук с костюмами я могу втащить и одна. И потом, сейчас подойдет муж, он беседует с господами из дирекции. Вы очень мило тут устроились, мадам. А, вот и ваша афиша! Я видела ее на улицах, пока шла с вокзала. Афиша во весь рост и в три цвета — это замечательно. Значит, вы выступаете с собачками-сыщиками?

— Ах, извините, я перепутала… Пантомима — это тоже очень интересно. Я дебютировала в пантомиме, до того как начала поднимать тяжести. Как вспомню! Я выходила в розовом фартучке с кармашками, в лаковых туфельках, — словом, в амплуа субретки. В пантомиме, по крайней мере, ничего себе не вывихнешь. Прикладываешь руку к сердцу, потом палец к углу рта, а потом вот так, ж это все означает: «Я люблю тебя!», а потом кланяешься… Так ведь? Но я сразу вышла замуж, и тут пошла серьезная работа!

— …?

— Да, я поднимаю тяжести. По мне этого не скажешь, потому что я маленькая, правда? Я ввожу публику в заблуждение: вечером увидите сами. Мы известны публике как Ида и Гектор, слышали, наверное? Мы только что выступали в Марселе и в Лионе, по дороге из Туниса…

— Повезло? Что мы две недели выступали в Тунисе? Не вижу тут никакого везения. Мне больше нравится выступать в Марселе, или в Лионе, или же в Сент-Этьене… Гамбург — вот еще хороший город! Я не говорю о столицах, таких как Берлин или Вена, вот уж действительно, можно сказать, города, театры там первоклассные.

— …?

— Конечно, мы повидали страну! Вы говорите это с такой завистью, что меня прямо смех берет! Я охотно уступила бы вам все эти путешествия и ничуть не пожалела бы!

— …?

— Нет, не надоело, мне это вообще не нравится. У меня спокойный характер. У Гектора, моего мужа, — тоже. Но мы работаем номер вдвоем, и все, на что мы можем рассчитывать, — это три недели в одном и том же городе, ну, от силы месяц, хотя номер у нас очень хороший и подается умело: Гектор показывает чудеса гибкости, я поднимаю тяжести, а под конец мы с ним танцуем вальс-вихрь, это совсем новый танец, оригинальный… Что тут поделаешь? Приходится путешествовать, такая наша жизнь…