Изнанка рая - страница 29

Диармайд взмахнул левой рукой — серп воды отделился от щита и на большой скорости понёсся к Луиджи. Он без труда увернулся, но так как они находились в области контроля Диармайда, и он управлял всей водой в этой зоне, полоска воды, подчиняясь его воле, развернулась в воздухе и вновь атаковала Лу. К сожалению, этого было недостаточно, тело адепта было слишком крепким, чтобы такая атака нанесла значительный урон. Диармайд оставил только неглубокий порез на запястье. Чёрт! Пускай Лу и адепт, разница в два ранга — это слишком много…

Диармайд использовал глаза, Луиджи замер на миг. Приблизившись, он попытался нанести рубящий удар ятаганом в то же место, что и удар водяным серпом, но Луиджи заблокировал атаку кинжалом, попытавшись оставить глубокий порез на животе Диармайда. Парень был к такому готов и ушёл от его контратаки небольшим прыжком назад.

Чтобы победить — придётся использовать всю оставшуюся ману за раз, до предела усилив своё тело. Противная вязкая мысль терзала его нутро, как червь копошась в душе: что делать если не получится, если, лишившись руки, Луиджи всё равно продолжить нападать? Лу умрёт? Человек, которому Диармайд ни капли не сомневаясь доверит собственную жизнь исчезнет? Нет! Лучше рискнуть собственной жизнью, чем позволить другу умереть! Смерть — это не то, чего он боится, может так будет даже лучше… Диармайд словно отпустил поводья собак, тянущих его в пучину отчаяния. Он успокоился и расслабился, приводя мысли в порядок.

Для усиления Диармайд использовал всю доступную энергию за раз, наполняя ею своё тело. Волна прохлады словно вода растеклась по его организму: придавая сил, снимая усталость, притупляя боль.

Диармайд в быстром рывке оказался совсем рядом с Луиджи, он схватил его за запястья блокируя руки. Глаза Диармайда горели синим огнём, его кожа подсвечивалась бледным светом изнутри. Луиджи застыл, даже в его одурманенный разум пробралось чувство страха. Смерть — единственное что крутилось в его мыслях, словно перед ним был не человек — жнец, пришедший за тем, что принадлежит ему по праву.

Луиджи с трудом поборол страх, всё ещё находясь в хватке безумия, он попытался ударить ногами, но они были заблокированы Диармайдом, парни, потеряв устойчивость повалились на землю, не удержавшись на ногах.

Диармайд не отпускал его запястья. Ему не хватало силы, чтобы сломать кости Луиджи. Его разум был холоден и расчётлив. Мана уходила как вода сквозь сито. Парень держался только на силе воли и ярости, беспрерывно циркулирующей в его голове. Она была там всегда, с самого первого дня знакомства с паладинами. Она всегда придавала ему сил и была самым верным спутником по жизни. Безграничная, уже даже беспричинная злоба — вот вся его суть, именно это источник его истинной силы. Опасный зверь, которого постоянно нужно держать под контролем, выпуская на свободу только в нужный момент. И этот момент настал…

Рюкзаки взорвались, раздираемые изнутри брызгами воды, они потянулись к магу, слившись в вихре над его головой. Диармайд почувствовал, словно в его груди раздался треск бьющегося стекла. Ему потребовались усилия, чтобы остаться в сознании чувствуя, как от эйфории мутится рассудок. Сила, которой ему сейчас так не хватало, рванула в тело из окружающей среды, словно жидкость в сжатую резиновую полость, опущенную в воду.

Правая рука Луиджи треснула немного выше запястья и поломалась как сухая ветка. Кость пробила кожу, окропив лицо Диармайда кровью. Маг закричал, он тянул поломанную руку Луиджи на себя, волокна плоти, сухожилия и вены медленно растягивались до предела, а потом рвались одна за другой, как перетянутые струны скрипки.

Луиджи громко закричал, бросив кинжал из левой руки. Его глаза стали медленно проясняться. Он перестал сопротивляться, Диармайд отпустил его, медленно отползая, с опаской косясь на Луиджи. Парень всё ещё был настороже, о чём свидетельствовали водяные иглы, направленные в противника. Сейчас у него хватит силы, чтобы ускорить водяные пули и пронзить Лу насквозь. Больше крепость тела адепта не спасёт.

— Моя рука! — закричал Лу, — что тут мать твою вообще происходит? А-а-а-а Ди, какого хера?