Извращённое Королевство - страница 6

стр.

— Мне больно, что ты меня не помнишь.

Нокс дуется, как ребенок, которого лишили любимой игрушки.

— Не помню тебя? — я спрашиваю.

— Да. Ты должна помнить меня после...

— Нокс.

Предупреждение в папином тоне звучит громко и ясно.

Нокс пожимает плечами и возвращается к просмотру своего телефона.

Хорошо. Это странно.

Очень странно.

Я встречаюсь с папиными карими глазами. Они такие мудрые и глубокие, что можно заблудиться там и никогда не найти выхода. Он должен использовать свой проницательный взгляд в качестве метода запугивания во время деловых встреч.

— Ты воспитывал Нокса все это время? — я стараюсь не звучать горько, но не уверена, что мне удается.

Папа бросил меня на десять лет. Все это время я думала, что он мертв и похоронен где-то, где я никогда не найду, пока он на самом деле был жив и здоров. Черт, он растил еще одного ребенка, в то время как его единственная дочь жила у родственников.

— Нет, не совсем. Мы выросли сами, — говорит Нокс.

— Мы?

Он ухмыляется.

— Есть еще один ребёнок.

— Еще один ребёнок?

Я хочу закричать, но голосовые связки сжимаются, так что единственное, что выходит, это сдавленное бормотание.

— Замолчи на секунду, Нокс.

Папа звучит одновременно раздраженно и смиренно.

— Неважно.

Папа снова сосредотачивается на мне. Он снимает пиджак и, прежде чем я успеваю отреагировать, накидывает его мне на плечи.

Мои пальцы впиваются в дорогой материал, когда он откидывается на спинку сиденья.

Пахнет гвоздикой и корицей. Пахнет папой.

— Ты вся дрожишь. — он постукивает по стене между нами и водителем. — Включи обогрев, Джозеф.

— Да, сэр.

Я дрожу не от холода, но не говорю этого.

Мой разум переполнен множеством вопросов и теорий, но я изо всех сил пытаюсь сформулировать слова. В моей голове все время вспыхивает видение крови, в то время как папа лежал в ней. Вот каково это быть скованной прошлым. Оно всегда здесь, обвивает проволокой твою шею, угрожая отрубить ее.

— Как много ты помнишь? — спрашивает папа.

— Не все.

Мой голос едва выше шепота.

— Я же тебе говорил, — говорит Нокс.

Папа бросает на него свирепый взгляд, прежде чем вновь фокусируется на мне.

— Ты помнишь ночь пожара?

Я один раз качаю головой.

Смесь разочарования и облегчения охватывает его черты.

— Я вижу.

— Хотя мне снилась кровь. Ты.. в тебя стреляли и ты был весь в крови, папа. Как.. Как ты.. К-как...

— Эй. — он скользит на край своего сиденья и берет мою руку в свою большую, теплую. — Дыши, принцесса.

— Ты умер! — я кричу во весь голос. — Я думала, что ты мертв последние десять лет. Почему ты появился сейчас? Почему не раньше? Почему, папочка? Почему?

— Думаешь, я бы оставил свою принцессу, если бы у меня был выбор?

Я смотрю на него сквозь влажные ресницы.

— Ч-что произошло?

— В меня стреляли, и с тех пор я лежал в коме. Я пришел в сознание только год назад. Если бы это зависело от меня, я бы нашел тебя в тот момент, когда проснулся, но я не хотел, чтобы ты видела меня в таком состоянии.

— Это правда. — Нокс считает на пальцах. — Ему пришлось пройти физиотерапию, психотерапию и целую кучу других методов лечения, которые сводили меня с ума.

Я внимательно наблюдаю за папой. Даже если сейчас он выглядит нормально, это не значит, что он был в порядке все это время.

Папа был в коме девять лет.

Я как-то читала, что пациенты в коме очень страдают во время реабилитации и изо всех сил пытаются вернуться к нормальной жизни.

Есть ли здесь камень, под которым я могла бы спрятаться?

Я была немного раздражена тем фактом, что он исчез, когда я не знала всей истории.

— Я присматривал за тобой, — говорит папа. — Я просто не показывался.

Я ахаю.

— Черный мерседес.

Он кивает.

— И Нокс.

Последний машет в мою сторону двумя пальцами.

— Всегда к вашим услугам, миледи.

Кусочки пазлов начинают вставать на места. С тех пор как Нокс появился в моей жизни, он всегда был рядом, даже когда я в этом не нуждалась.

— Ты у меня в долгу, не забыла? — Нокс подмигивает.

Я киваю.

Он постукивает по ране в уголке рта.

— И твоя зеленоволосая подруга должна мне за это.

— Ким?

— Парень Ксандер сделал это. — он наклоняется, чтобы прошептать. — Кстати, твой Эйден наблюдал, а потом уехал в закат, будто ничего не видел.