К барьеру!_N 12 2009г. - страница 13

Аналогичных записей на этом сайте — видимо-невидимо. И это только об одном Сбербанке!

Еще хуже складывается ситуация в коммерческих банках, офисы которых, как выясняется, наводнены наблюдателями и наводчиками, сообщаюшими своим подельникам о снятии вкладчиками крупных денежных сумм. Поэтому удивляться тому, что за пределами банковских офисов стали все чаще нападать на лиц, снявших деньги со своих счетов, удивляться не приходится.

Одним из самых убедительных свидетельств несоблюдения тайны вкладов в отечественных банках является отсутствие в их офисах специальных кабин для укрытия клиентов от любопытных взглядов. Поэтому операции по открытию, а главное — закрытию вкладов нередко совершаются на глазах у всех посетителей.

Приведу лишь один пример. БАНК МОСКВЫ является одним из самых крупных коммерческих банков России. Ранее я, будучи завороженным столь громким его названием, а также поддавшись убедительности его саморекламы и призывами к населению принести свои сбережения, тоже открыл депозитный вклад в его отделении, расположенном в самом центре Москвы, на Тверской, 8. Однако, наблюдая за всем, что происходило в его офисе во время томительного выстаивания в очереди к операционистам, мои первые благоприятные впечатления стали очень быстро улетучиваться.

Я, например, обратил внимание на то, что часть площади офисного зала, где расположены два кассовых окна под номерами 10 и 11, отделены от остального помещения не сплошными, а почему-то решетчатыми перегородками. Это вызвало у меня недоумение, поскольку все, что делалось у этих окон, было видно посетителям банка, хотя места здесь для установки закрытых кабинок было вполне достаточно, да и затраты были бы пустяковыми.

— Неужели, — думал я, — отказ от установки кабинок был осознанным с целью организации наблюдения за действиями клиентов у касс и их последующего ограбления? Правда, первоначально не верилось, что подобное возможно в банке, находящемся чуть ли не у самых стен Кремля. Поэтому, приходя в банк, я стал более внимательно приглядываться к тому, что делается в его стенах, резонно полагая, что если банковские служащие и в самом деле могли создавать в своем офисе наблюдательные посты для наводчиков, то признаки их преступной деятельности еще неоднократно проявятся.

Но однажды я увидел, что решетчатые перегородки были заменены сплошными. Сначала я, признаюсь, немного успокоился. Однако вскоре понял, что новые перегородки были лишь элементарной бутафорией, ибо за всем происходящим у касс можно было по-прежнему с успехом наблюдать. Например то, что делается у кассы № 10, можно было увидеть с левого торца перегородки, если встать у стойки № 7 операциониста. И я неоднократно видел там стоящих в непринужденной позе людей, явно выдающих себя за обыкновенных клиентов. Хотя делать им здесь было нечего, поскольку стойка являлась как бы резервной и операциониста на этом месте никогда не было.

Проглядывалась с правой стороны перегородки и касса № 11, ибо в двух шагах от нее был поставлен высокий, как в «стоячих» кафе-закусочных, столик, встав возле которого, наблюдатель мог с легкостью не только зафиксировать объем получаемой денежной массы, а и при желании даже пересчитать все получаемые деньги. И хотя для кого и зачем был поставлен сюда этот столик догадаться было совсем нетрудно, в интерьере этой части офиса банка чувствовалась какая-то недоработка. Ибо было заметно, что часто сменяющиеся у столика люди чувствовали себя явно неуютно, вызывая недоумение посетителей своим подозрительным маячинием возле кассового окошка. И вот недавно я увидел на этом столике поворотно-перекидной рекламный стенд «Qurable». Так что теперь появилась возможность сколь угодно долго изучать его пухлые папки и заодно наблюдать за тем, что делается у кассы, не привлекая к себе внимания окружающих.

Вот почему теперь, когда я вижу клиентов банка, выходящих из-за перегородки с явно полными сумками, а также шевелящиеся губы наблюдателей, несомненно, разговаривающих с сообщниками, понимаю, что судьба содержимого этих сумок, а, возможно, и самого клиента может быть с этого момента, увы, предрешена. И тогда мысленно хвалю себя за то, что во-время отказался от услуг этого банка.