К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №9 от 02.03.2010 - страница 11

Е. Гайдара "ученым-экономистом" у меня бы язык не повернулся. На каком основании это делает Тамарин, я просто не понимаю. Он был зубрилой, затвердившим догмы чикагской школы монетаристов, зомбированным этими догмами и не желающим видеть ничего, кроме заказанного ему на базе этих догм курса на разрушение России.

Поделюсь личными впечатлениями.

В начале 80-х годов, когда я работал в "Правде", мой коллега, редактор по военному отделу Тимур Гайдар обратился ко мне со странной просьбой - найти хорошее место работы для очень талантливого и глубоко мыслящего молодого кандидата экономических наук Егора Гайдара, его сынули. Просьбу я называю странной, потому что кумовство среди правдистов (во всяком случае, в то время) не было принято. Гайдар-папа знал, что и в среде обществоведов столицы, и в партийных кругах у меня была неплохая профессиональная репутация, и он, видимо, надеялся с моей помощью создать хорошую или очень хорошую стартовую позицию для карьеры своего сына. Естественно, я ответил, что сочувствую его стремлениям, но, не зная ни самого претендента, ни одной его работы, предлагать кому-то, кто меня уважает и со мной считается, "кота в мешке" - не могу, это не в моих правилах.

Тимур спросил, в какое время мне удобно принять Егорушку. В согласованное время он сообщил, что Егор пришел и готов к собеседованию, и пригласил спуститься к нему, ибо у него "кабинет просторней". Я подивился намерению Тимура, чтобы беседа с соискателем шла в его присутствии и, значит, под его контролем. Но согласился, ибо возник интересный сюжет - лучше узнать Тимура, а на возможное его давление мне было начхать: опыт разных "пиковых" ситуаций у меня был достаточный, и "на слабо" я не поддавался. Тимур (облачившийся в адмиральскую форму) встретил меня, как родственника, которого давно не видел, да и молодой талант хрюкнул нечто приветственное, хотя мне сразу пришла в голову мысль, что улыбаться при таких тугих щеках, видимо, неудобно, а может быть, даже больно.

Перешли к деловому разговору, и мне пару раз приходилось напоминать Тимуру нашу договоренность - чтобы он в разговор не вмешивался. Вопросов у меня было немного, но все разные, ибо мне хотелось выяснить и объем знаний Гайдара-младшего (прежде всего о состоянии и тенденциях реальной экономики у нас и за рубежом), и его идейные позиции, и облик как человека (мотивы научной работы, собственная самооценка, как он представляет свой трудовой путь в дальнейшем). Вопросы я формулировал максимально осторожно - без нажима и без малейших подсказок. Реакция Егора на мои вопросы меня поразила: в его интересах было бы отвечать возможно более точно и по делу, а он что-то буркал под нос (кое-что пришлось переспрашивать), ответы бывали неопределенными и даже уклончивыми, неискренними. Под конец я утратил интерес к разговору да и к собеседнику. По молчаливой реакции Тимура (ерзал, взмыкивал, даже порывался что-то сказать, но молчал под моим предостерегающим взглядом) я понял, что он перестарался, готовя Егора к беседе. Видимо, напугал его, какой я упертый марксист-ленинец и как неуместно, а то и опасно в разговоре со мной чересчур уж раскрываться.

Конечно, после ухода Егорушки (куда-то временно, ибо пропуск на выход папа ему не подписал) я сказал, что не могу никуда его рекомендовать: он не хотел со мной разговаривать и смотрел куда-то в сторону или себе под нос. Не понял я его, а он и не собирался хоть чуть-чуть приоткрыться. С кем он близок, тот пусть и рекомендует.

Возвращаясь к упомянутой в начале заметке, скажу: автор неправ, когда пишет о поездке Е. Гайдара с лекциями в Болгарию в 1989 году, что "легко и круто, однако, меняют свой подход ученые-экономисты". Если и было в упомянутых лекциях Гайдара что-то марксистско-ленинское, то это был, так сказать, идеологический передничек для внешнего употребления; но, возможно, не было и этого, ибо в 1989 году наступало время разрешенного предательства социализма.

Не думал я, не гадал, что мое знакомство с Е. Гайдаром продолжится. Расплевавшись в конце 1986 года с тогдашним первым секретарем МГК КПСС Б.Н. Ельциным, я перешел из "Правды" на работу в журнал "Коммунист". Тут меня Егорушка и настиг (где-то через год), придя сразу на должность редактора по отделу политической экономии и экономической политики в качестве члена редколлегии (журнал в это время уже стал "яковлевским"). Отношения между нами, если это можно назвать отношениями, следовало определить как вооруженный нейтралитет: не было полемики, ибо занимались разными проблемами, но и сотрудничества быть не могло. Сотрудничал он в основном с первым замом главного Отто Лацисом и со своим подчиненным Алексеем Улюкаевым.