К Боатлю и обратно, aka Туда и обратно - страница 6

стр.

- Что ж, - проговорил Хорган, глядя на карту, - храм на том месте, где и дОлжно… Достань фонари, Хуан!

Несомненно, он был рад достижению своей цели. Мне же сильно не понравилась перспектива спускаться самому по каменному горлу этой огромной змеи, но американо заставил Вашего покорного слугу идти впереди себя. Пространство внутри не позволяло двигаться в нормальном положении – головы пришлось сильно наклонять (что было болезненно!), да и сами мы шли в полусогнутом виде. Спускались всё ниже и ниже, подсвечивая себе путь фонарями.

О, эта змеиная нора была длинной! Мы ушли глубоко под землю, и вокруг стало тихо, как в могиле. Вскоре наш путь стал напоминать скрученную нисходящую спираль, как будто хвост каменной змеи свернулся кольцами. А на самом дне ожидало сокровище!..


Целые груды из золотых слитков и драгоценных камней - изумрудов, рубинов и жемчугов… даже не берусь сказать, сколько это могло стоить!

Вполне ожидаемо, что я разволновался, а Хорган так и вовсе обезумел. Он зарылся лицом в драгоценности, пока я не предупредил его о скорпионах, которые могут там прятаться. В конце концов, каждый из нас взял по мешку, закинул груз за плечи и, пошатываясь, двинулся в обратный путь по спирали.

Спустя бесконечно долгое время мы вышли изо рта змеи, задыхаясь и потея. Опустили тяжёлую ношу на землю. И только потом заметили, как со склона джунглей и через поляну ползёт в нашем направлении огромная змея. Удав, может быть, и действительно колоссальных размеров! Его шипение по громкости было сравнимо с корабельной сиреной. Зеленоватое тело с переливающейся на свету чешуёй буквально летело навстречу...

Наши руки синхронно и сами собой метнулись к оружию. Не возникло никакого желания спрятаться внутри каменной змеи, оказавшись там в ловушке подобно кроликам в норе, которых настигает хорёк. Выстрелы разорвали удава на куски, но это было нелегко, говорю я Вам, сеньор! Даже сейчас у меня пересыхает всё горло при этом воспоминании...

О, gracias! Ваше здоровье!..

Да, так вот… удавы быстро не умирают. Какое-то время мы прыгали как обезьяны, уворачиваясь, крича и молясь. Но, крупный калибр винтовок возымел наконец потребное действие, и монстр уже не двигался, изредка лишь подёргиваясь в предсмертных судорогах.

Бледный и дрожащий, Хорган прошептал имя Мартино.

- С каждым разом всё больше и больше… - Бормотал он.

- Возьмём сокровище и убежим! – Стал умолять его я, но сеньор американо не ответил.

Жажда золота держала его за горло. Проклиная всё и вся, он заставил меня вновь спускаться по подземному тоннелю. Когда мы возвратились на поверхность, у каждого за спиной было ещё по мешку с сокровищами. Я шёл впереди, поскольку этот гринго заявил, что не очень-то мне доверяет и опасается, что я поддамся соблазну убить его с целью завладения всем золотом и драгоценностями. Por Dios [9], да мне такая мысль в тот момент и не могла прийти в голову! Начать с того, что я вообще не был в состоянии думать о чём-либо из-за всепоглощающего ужаса… Поверьте, сеньор, никогда раньше или позже я не испытывал подобного страха!..

Когда я наконец вышел из пасти каменной змеи, то бросил свою ношу на землю, и сам растянулся на траве в изнеможении. Затем до меня донёсся взрыв проклятий от Хоргана. Повернув голову, я увидал, что мой наниматель уже показался на входе, но мешок, который он нёс за плечами – складывалось такое впечатление – зацепился за какой-то выступ. Полагаю, чисто интуитивно я догадался о причине задержки, а потому крикнул гринго, чтобы тот бросил мешок и скорее покинул отверстие тоннеля. Он нисколько не прислушался к моему предупреждению, а зря – у меня на глазах пасть каменной змеи стала закрываться.

Сеньор американо заметил это слишком поздно! Он выронил мешок и рванулся вперёд, но громадные челюсти уже захлопнулись с оглушительным грохотом.

Стыдно признаваться, но тогда я чуть было не сбежал… Что удержало меня? Пожалуй, только мысль о том, что вера в иррациональные причины произошедшего означала бы в дальнейшем для меня быстрый путь к безумию. Понимаете, я должен был доказать самому себе, что мои суеверия беспочвенны…