К новому берегу - страница 71

Большинство воспитанников составляли дети богатеев. У них были примерно одинаковые интересы, одинаковое отношение к окружающему миру. Почти все они готовились применять приобретенные в школе знания в отцовских усадьбах, и лишь немногие, у кого родители не имели собственного хозяйства, думали о службе. Кулацкие сынки, которым во всех школьных делах принадлежало решающее слово, называли себя «молодыми волками» и составляли замкнутое, крепко спаянное общество, во главе которого стоял так называемый «старый волк» — один из самых энергичных и влиятельных воспитанников последнего класса. Такого главаря выбирали в начале учебного года на открытом собрании; это событие почему-то именовали «завыванием молодых волков», и ученики первого класса участвовать в нем не имели права.

С нескрываемой радостью они восприняли фашистский переворот Гитлера в Германии; еще с большей радостью приветствовали события 15 мая в Латвии[16] — эти события казались им чем-то само собою разумеющимся и необходимым, они придавали их классу больший вес и значимость. Наследники состоятельных хозяев, поставщиков масла, льна и бекона, считали новый курс правительства вполне естественным — ведь он был на руку крупным землевладельцам. Государственная дотация за каждый произведенный для экспорта килограмм масла, льна или бекона, так же как доплата за каждого занятого в усадьбе городского безработного, не казались им странными и несправедливыми, гак как они готовились строить свое благополучие именно на этих доплатах.

Айвар скоро привык к режиму училища: воспитанники вставали в один и тот же час, в определенное время шли в классы, обедали, готовили уроки, отдыхали и ложились спать. С первого же дня Айвар серьезно взялся за ученье и без особого усилия стал одним из лучших учеников в классе; однако первое место принадлежало Юрису Эмкалну, сыну кузнеца. Айвар сидел с ним за одной партой. Их кровати в интернате тоже стояли рядом. Они быстро подружились. Юрис Эмкалн заменил Айвару Ингу Регута. Без такой дружбы не может обойтись ни один юноша: он должен иметь единственного, настоящего друга, которому можно доверить свои мечты и тайны. У Юриса не было надежды когда-нибудь попасть в общество «молодых волков» — для сына простого кузнеца, которому отец не мог ежемесячно высылать карманные деньги, не было места в этом обществе, но он и не стремился туда, Иногда Эмкалн, не стесняясь, высмеивал высокомерных «молодых волков». Богатые сынки кое-как мирились с зубоскальством Эмкалн на и не задевали его, потому что он обладал качеством, которое всегда высоко ценят все подростки: физической силой и ловкостью. В приедольском училище не было лучшего гимнаста, чем этот светлокудрый худощавый юноша, а когда он в гимнастическом зале брался за гири или штангу, то некоторые хвастуны от удивления разевали рты.

По совету Эмкална Айвар тоже стал в свободное время заниматься гимнастикой и гирями. В конце концов это было полезнее, чем тайное курение и увлечение пивом, распространенные среди большинства «молодых волков»; они считали это проявлением истинного мужества и молодечества.

Воспитанники училища всегда отмечали именины выпивкой: в одной из комнат интерната приготовляли стол с пивом, вином и закусками, и, когда учителя уходили, начинался пир. У некоторых старшеклассников уже были подруги среди дочек соседних хуторян, к которым они ходили по ночам на свидания, и порой рассказывали товарищам совершенно неслыханные вещи о благосклонности возлюбленных.

— Мы — будущие хозяева жизни! — хвалились «молодые волки». — Надо заранее учиться брать от жизни все, что можно. Надо наслаждаться — вот в чем главное.

Чувствуя за спиной коренастые фигуры отцов и их тугие кошельки, молодчики держались свободно и самоуверенно, не особенно церемонясь даже с учителями, которые все же были не одной с ними кости, не одной плоти. Случилось, что один из приедольских воспитанников, сын владельца крупного имения, пристал в пьяном виде к молодой жене учителя, о которой болтали, что она благоволит к ученикам старших классов. Парень действовал слишком опрометчиво и высказал свои предложения в присутствии госпожи директорши. Произошел скандал. Однако дело кончилось отеческим внушением в кабинете директора и формальным извинением перед оскорбленной дамой; из училища исключали только сыновей бедноты, а сынки состоятельных родителей могли позволить себе то, за что других сажали в тюрьму.