Каин Эрвин или Три романа - страница 10

«В моем романе „Там“ я писал о людях искусства и о творческом процессе во вселенной, но уже здесь, пересмотрев свои взгляды, вынужден заявить просвещенному человечеству: истинное искусство глубоко случайно, оно результат движения сил, о которых человек и представления не имеет…»

Каких именно сил, Денис Александрович выяснить не успел, потому что без вызова в кабинет вошел высокий седой человек в солидном сером костюме. Как грудного ребенка, он аккуратно нес левой рукой свою перебинтованную правую руку.

— Я народный художник, я имею право! — повелительным басом сообщил он.

— А я, к примеру, член женсовета, — возмутилась медсестра, — и я не могу перевязывать одновременно двоих, у меня только две руки!

— И у меня было две руки! — горько сказал народный художник.

— А что, левой рукой и рисовать уже нельзя! — не унималась Верочка. Есть люди, вообще зубами карандаш держат, и ничего, получается!..

— Увы, девушка, не рисовать, а ваять! Я, по сути дела, не живописец, а скульптор, и я не могу лепить ногами!

— Неужели вы товарищ Задний?! — бросая ноги рыжего медика, залебезила Верочка.

— Он самый. Задний-младший. Задний-старший умер двенадцать лет назад. — В голосе народного человека было столько скорби, что можно было подумать, будто он сам умер двенадцать лет назад.

Михаил Михайлович Задний проводил обычно время свое в мастерских увеличительного комбината. Здесь из пластилиновых его макетов, ростом не более десяти сантиметров, воспроизводились частями стометровые обелиски. Михаил Михайлович Задний садился перед вырастающим на глазах своим произведением и пил коньяк стаканами, пока суетящиеся на лесах рабочие делали все как надо. Если народному человеку что-нибудь не нравилось, он хватал рупор и кричал в него.

В очередной раз накачавшись коньяком, он с удовольствием обозрел свою работу и, умилившись до слез, сообщил в рупор:

— Мужики, это же гениально?

Выпил он много и поэтому задремал, положив голову на стол. Что-то явилось ему во сне, что-то не то. И, очнувшись, Михаил Михайлович так же в рупор и так же со слезами поставил рабочих в известность, что он, Задний, — бездарь и халтурщик, а это конкретное произведение — просто говно. Немного поразмыслив, он приказал:

— Мужики, ломайте этой дуре голову! Не усидев на месте, народный человек хватил еще стакан коньяка и полез руководить лично. Падая с лесов, он приземлился в кучу ветоши и сломал правую руку.

— Производственная травма, — прочел в карте Денис Александрович. Это как же вышло-то при вашей, извините, профессии?

— А вы со мной так не разговаривайте! С лесов упал… Со строительных… Вы, между прочим, ценить должны, у нас ведь свои специальные народные врачи есть. А я, так сказать к вам, по месту прописки.

«Вот и шел бы к своим „народным“,» — вздохнул про себя Денис Александрович.

— А вы подождите в коридоре, — предложил он человеку, теряющему ноги. — Я направление на госпитализацию напишу, сестра вам вынесет.

— Может, и меня в больницу положишь, а, коллега?! — спросил рыжий медик, прыгая на костылях к двери. — А то надоело дома сидеть, на работу очень хочется!

Отмечая очередной больничный лист, Денис Александрович неожиданно для себя подумал, что листок этот, такой же голубой и безоблачный, как ясное небо за окном, чем-то дорог его сердцу, дорог каждый, и что он с удовольствием выписал бы себе такой на всю оставшуюся жизнь.

— Вы забыли свой больничный лист!

— Ну, сам себе удивляюсь! — рыжий медик вернулся от двери и взял, неловко опираясь на костыли, протянутый ему листок. — Чао, бамбино!

— Простите. Михаил Михайлович, а трудно творить? — стесняясь, спросил Денис Александрович.

— Про Ваньку Каина читаете? — неожиданно улыбнулся Задний, аккуратно укладывая правую руку на столе и протягивая левую к журналу со статьей. — Утка это! Но, честное слово, как они, шельмы, умеют веселить! Вот посмотрите, посмотрите! — И он прочел вслух: «Каждый человек в нашей стране имеет право на жизнь! Это право — неотъемлемое право граждан, однако, не распространяется на уголовные элементы и на иностранных рабочих… буквы пылали. — Нет, нет, нет, нет! Нет — миру, нет — войне, нет — жизни, нет — смерти!»… Вы хорошо читаете по-английски? Вот, дальше, смотрите: «Все мы — налогоплательщики во вселенной! Глупо думать, что налог — это только процент с дохода! Налог постоянен? Ложась спать, мы платим своей энергией за свое право на жизнь, тем самым жизнь укорачивается! Каждая ночь — это наша последняя ночь, и нельзя забывать об этом!.. Все мы сидим на неудобных стульях в бесконечной очереди перед закрытой голубой дверью. И каждый из нас ждет, когда же его наконец вызовут!»