Как чертёнок из ларца - страница 54

стр.

— Да. — Ответила девушка и вдруг на её щеках появился румянец.

Макс всё ещё продолжал держать девушку за руку и не отводил от неё взгляда.

В это время к Луи-Орландо подошёл мужчина и что-то проговорил ему на ухо.

Луи-Орландо кивнул в ответ и сказал: — Всё, хватит этого представления. Сейчас нас ждёт другое представление. Он обратился к Лоре. — Мэр приглашает нас подойти, что бы познакомиться с тобой. Ты прекрасно выглядишь, Лора. Но почему ты не надела наряд, который потребовал я?

— Потому что мы пришли не на варьете, Луи-Орландо. — ответил Максимилиан. Он взял руку Лилианы и положил её к себе под руку. — Своим нарядом ты её почти оголил. Пришлось мне вмешаться.

Лора видела, что Луи-Орландо растерялся то ли от наглости брата, то ли ещё от чего. Она не поняла, потому что Макс продолжил говорить.

— Что ты застыл? — Обратился он к брату. — Вас пригласил мэр, так идите, а мы с Лилианой будем вас сопровождать.

Голос Макса был таким спокойным и рассудительным, что Луи-Орландо повиновался. Он взял руку Лоры и, положив её себе под руку, повёл к мэру.

— Что мне ему говорить? — Спросила Лора, лишь они сделали несколько шагов.

— Не волнуйся, Лоретт. Уж коли ты справилась с Максом, то и с мэром справишься. Только не стоит больше ничего выдумывать…


Знакомство с мэром прошло для Лоры довольно спокойно. Мэр был очень любезным и благодарил её за спасение. Тоже сделала и жена мэра. Лоре пришлось рассказать, где и как она познакомилась с этим китайским методом против инсульта.

А на вопрос: почему она решилась помочь? Лора даже растерялась.

— А, как же иначе? — Ответила она. — Как можно пройти мимо, когда рядом погибает человек, а ты знаешь, что можешь помочь?!

И тут вдруг мэр сказал такое, что все буквально ввело в шок. Он посмотрел на Максимилиана, стоящего вместе с Лилианой, рядом с Луи-Орландо, и сказал: — Я вижу, что вы, Лоретт, спасли не только меня? — Затем он обратился к Луи-Орландо. — Ваш брат тоже переродился. Об этом пишут все газеты города. И, глядя на Максимилиана, я тоже в этом убеждаюсь. Ещё пишут, что Максимилиана изменила любовь, и что его невеста приведёт его к большим высотам, потому что носит украшения египетских цариц.

Мэр вновь посмотрел на Лору, затем на её колье и продолжил говорить.

— Мне моя жена сказала, что такое колье, — он посмотрел на монисту, которую Лоре подарил Макс, — она видела на картинке, на шее какого-то египетского божества.

— Египетской царицы. — Решила поправить его Лора и тут же поняла, что совершила ошибку, потому что жена мэра тут же включилась в разговор.

— Ой, как интересно?! — Сказала она и слегка погладила монисту Лоры. — Я дотрагивалась до египетских заколок в музее нашего университета, а теперь и вот до этого украшения. Значит теперь, — она обратилась к мужу, — я тоже буду иметь над тобой власть и поведу тебя к победе. — Сказала она, и они с мужем рассмеялись.

— Мне не хочется вас огорчать. — Произнесла Лора, когда они успокоились. — Но эта мониста не подлинник. Это его копия. Максимилиан изготовил её для меня. Видно с большой любовью, потому что она мне очень нравится.

Лора старалась говорить искренне и играть любящую невесту, как и просил Макс. Но результат был довольно странным.

Лилиана медленно высвободила свою руку из руки Макса и смотрела на Лору с ненавистью. Макс поначалу улыбался счастливой улыбкой, а потом вдруг сник. Зато на «взводе» был Луи-Орландо. Его глаза сверлили Лору уже несколько минут, но, когда она рассказала о подарке Макса, то он вдруг рассмеялся.

— Макс не может любить никого, кроме своего Египта. И вам, Лора, следует проверить, не мониста ли это царицы подземного мира? Вот тогда она действительно может увести довольно далеко.

— Господи, — ужаснулась жена мэра, — Луи-Орландо, что вы говорите?!

— Прошу всех успокоиться. — Заговорил Макс. Он посмотрел на Лилиану, чуть кивнул ей, а затем подошёл к Лоре и взял её под руку. — Лоретт, эта копия монисты самой знаменитой царице Египта, так что носи и гордись. А тебе, Луи-Орландо, надо думать, когда ты что-то предполагаешь, а то так можно предположить и твой проигрыш в предвыборной гонке.