Как работает йога. Исцеление и самоисцеление с помощью йога-сутры - страница 23

Тут я замолчала в ожидании, не закончит ли капитан мою мысль сам. Это была уловка Катрин, которую она постоянно использовала со мной на занятиях, проверяя, внимательно ли я слушаю, и заставляя меня тем самым думать.

– …Должно течь по двум каналам вдоль спины, по обеим сторонам от срединного канала, – закончил мою мысль капитан, по праву, словно прилежный школьник, гордясь своим ответом, Потому что ощущение себя несчастным – это дурные мысли, так? – добавил он, чтобы продемонстрировать еще большее понимание сути дела.

– Именно, – отвечала я, – а теперь я должна вам показать еще одну вещь, и тогда уж у вас будет полная картина.

Я повернула его и опять заставила снять рубашку. Затем указательными пальцами обеих рук я вновь провела по боковым каналам солнца и луны сверху вниз вдоль по его спине. В некоторых точках у него на спине – у основания шеи, прямо на уровне сердца и снова в той точке на пояснице, где у него болела спина, я свела линии вместе, а потом снова развела.

– Эти два дурных канала – боковых канала – проходят сверху вниз по спине, как виноградные лозы, видите? Они обвиваются в нескольких местах вокруг хорошего канала, срединного, а потом снова продолжают идти вдоль спины. В тех местах, где они обвиваются вокруг срединного канала, пересекаясь между собой, они могут закупорить срединный канал.

– Закупорить? – переспросил капитан.

– Точно. Дело в том, что они могут его закупорить, только когда они утолщаются и становятся крепче, когда… – тут я опять замолчала.

– Когда они до краев переполнены дурными мыслями? – рискнул капитан.

– Опять верно! – просияла я, глядя на его спину и заметив, как спина еще больше выпрямилась. – Тут дело в мыслях и тех ветрах, на которых они несутся по этим трем каналам, понимаете? Они как воздух, который закачивают в такие длинные мячи-пузыри из кишки, которыми играют дети. Выдавишь воздух из одной части кишки, скажем, из хорошей, – и он тут же перемещается в другой конец, и та, другая, дурная часть мяча тут же становится толще. Только в нашем случае дурной канал обвивается вокруг хорошего, а значит, будет еще труднее закачать воздух обратно в хорошую часть пузыря.

– Так ты имеешь в виду, что когда я, скажем, злюсь на капрала, то дурные мысли, текущие у меня по боковым каналам, становятся такими плотными и сильными, что скапливаются в определенных точках в срединном канале, и в результате мне становится еще труднее успокоиться?

– Именно так, – согласилась я. – Ну а теперь последнее, прежде чем перейдем к позам. Помните, где пересекаются линии у вас на спине?

– На шее, в середине спины и на пояснице – как раз там, где у меня болит.

Затаив дыхание, я ждала, когда он сам додумается.

– Да ведь это те места, – промолвил он, все больше увлекаясь, – именно те места, где у людей обычно болит, и в которых, когда люди стареют, возникают всякие неполадки, типа артрита и тому подобного.

– Верно, – снова подтвердила я. – Если достаточно долго сохранять в себе дурные мысли и часто закупоривать срединный канал, то обязательно появится то, что Гуру называет «болью в теле», – ровно в тех самых местах.

– Тогда позы, – капитана было уже не остановить, – позы, все позы без исключения, должны помочь расслабить эти точки зажима, чтобы внутренние ветры смогли вновь задуть в срединном канале. А это, в свою очередь, заставит меня обратиться к хорошим мыслям, – добавил он задумчиво, – к тем самым, что текут по срединному каналу.

Я развернула его к себе лицом и одарила широкой сияющей улыбкой.

– Наверное, не зря вас сделали капитаном! – похвалила я его, а затем мы прилежно проделали все изученные нами позы, чтобы капитан не слишком зазнавался.

Первая неделя мая

И на следующий день сержант довольно бесцеремонно распахнул дверь моей камеры и дубинкой указал мне на дверь. Я собрала в торбу свои пожитки – шаль и миску – и сказала, так чтобы услышал Бузуку:

– Значит, я иду на работу к ткачихе?

Сержант мне не ответил, ясно давая понять, что он прекрасно осведомлен об общении между арестантами. Он постучал дубинкой об пол, но я впервые видела его таким расслабленным, будто он чего-то от меня ждал, и от этого у меня вновь засосало под ложечкой.