Как я проводил операции по смене пола, превращая женщину в мужчину - страница 6
Этот портрет является для меня своего рода иконой. Поэтому тогда, в минуты раздумий, я мысленно обратился к образу архиепископа Луки за благословением на проведение операции по смене пола. Мне казалось, что архиепископ Лука одобряет мое стремление помочь страдающему человеку.
Но такого кажущегося, образного и символического, одобрения было недостаточно. Мне необходимо было время, чтобы созреть морально и обрести уверенность в правильности своего решения.
Я попробовал поговорить с Инной. Посоветовал ей выписаться, подождать. Она поняла, что я колеблюсь, и сказала:
— Никуда я не поеду. Я знаю, что только вы можете мне помочь. Если вы мне не поможете, живой я из Риги не уеду.
Инна чувствовала, что меня мучают сомнения относительно обоснованности планируемых реконструктивных операций. Ей показалось, что ее аргументаций, изложенных устно, недостаточно, и она подготовила и передала мне свое письмо. Это письмо я воспринял и как исповедь, и как просьбу о помощи. Приведу его без сокращений.
Уважаемый Виктор Константинович!
Зная об уникальных операциях, которые Вы делаете, я решаюсь обратиться к Вам с довольно необычной просьбой и с надеждой на то, что Вы сможете мне помочь.
Дело в том, что с самого раннего детства во мне жила твердая уверенность, что я — мальчишка и что этот мальчишка со временем станет мужчиной.
Эта уверенность жила во мне с бессознательного возраста, проявлялась во всех мелочах поведения и с годами развилась и окрепла настолько, что мужское начало во мне на все последующие годы прочно предопределило мою дальнейшую судьбу. При наличии женских вторичных половых признаков во мне развились чисто мужские наклонности, привычки, привязанности и стремления, которые постепенно отгородили меня от людей, лишили возможности иметь друзей, близких людей, семью и прочие элементарные для всех обычных людей вещи.
В 12-летнем возрасте мне пришлось испытать чувство первой любви, но любви к человеку не мужского, а женского пола, и это чувство, продолжавшееся до 18-летнего возраста, впервые с жестокой ясностью раскрыло передо мной всю бесперспективность моего положения. Это было, собственно, началом моего серьезного размышления о своей страшной особенности, которая до этого как-то не мешала мне и не заставляла поэтому о себе думать. Шло время, и первое, чисто рыцарское, чувство инстинктивно начало искать выхода, а его-то как раз не было и быть не могло. Постепенно замкнувшись в себе, я все-таки пытаюсь, отчаянно пытаюсь, переключиться, пересилить себя, подавить в себе влечение к женскому полу, но все попытки мои кончались безрезультатно, к мужчинам же у меня такого влечения никогда не появлялось, хотя, понимая всю безнадежность своего положения, я до сих пор всеми силами стараюсь подавить в себе всяческие проявления мужского начала. Единственное, чего мне удалось добиться от себя с годами, — это мое почти артистическое исполнение на людях женской роли. Но и это мне удается далеко не всегда. Весь строй мыслей, вся психика, а отсюда — и все поведение, все мельчайшие признаки и самые тонкие особенности и переживания, — т. е. буквально вся внутренняя жизнь, весь внутренний мир предопределены мужским началом во мне, а постоянно скрывать это от людских глаз невыразимо трудно. Я фактически нахожусь в гораздо более трудном положении, чем разведчик в стране врага — он хоть знает, что со временем его кто-то заменит и он снова станет самим собой, у меня же нет и не может быть никакой надежды на то, что когда–нибудь кто–то избавит меня от необходимости вечно жить в маске, постоянно играть одну и ту же ненавистную мне роль, носить одежду, вызывающую во мне отвращение, не иметь ни друзей, ни семьи и стесняться себя даже в кругу близкой родни.
Все это еще в значительной степени осложняется постоянным и сильным влечением к женщине, влечением, которое почти не имеет никакой разрядки и этим бесконечным накапливанием заряда делает жизнь невыносимо мучительной.
Неоднократные мои обращения к врачам различных специальностей кончались все теми же советами вступить в близкие отношения с мужчиной. Однако теперь, по прошествии многих лет, я особенно ясно понимаю, что этот путь для меня невозможен и просто равносилен самоубийству.