Как Япония похитила российское золото - страница 27

Сказанное выше позволяет ясно понять и закулисные обстоятельства похищения Японией российского золота. Японские генералы, захватившие на оккупированной территории России золотые слитки и монеты, и японские банкиры, прятавшие “трофейное” русское золото в своих сейфах с тем, чтобы никогда не возвращать его настоящим владельцам, выступали в этом грязном деле как сообщники. На тех и других лежит поэтому в равной мере ответственность за подобные нечистоплотные махинации. И те и другие запятнали себя неблаговидным поведением в отношении нашей страны. Да только ли генералы и банкиры? — в сущности вся правящая верхушка японского общества была так или иначе причастив к интервенции в Сибири и на русском Дальнем Востоке, а следовательно и ответственна за тот грабеж, который учинили японские интервенты на оккупированных ими территориях нашей страны. Ответственность за похищение части золотого запаса России лежит поэтому не столько на отдельных генералах, политиках, и банкирах, сколько на правительстве Японии, развязавшем интервенцию и контролировавшем ее ход от начала и до конца.

Разгром японского милитаризма в итоге второй мировой войны и последовавшие затем демократические реформы привели к большим переменам в общественной жизни Японии. Но перемены это были не столь радикальны как в Германии, где на руинах нацистской диктатуры возникли два новых государства, не имевших корней в гитлеровской государственной и политической структуре. В Японии костяк государственного аппарата и его стержень — монархия в лице императора Хирохито была сохранена в итоге реформ, проведенных в условиях американской оккупации. Сохранив императора в качестве “символа государства и единства японского народа”, реформаторы не нарушили преемственности власти: в первый послевоенный период кабинеты министров Японии продолжали формироваться в соответствии с прежней практикой, то есть по назначению императора, а затем в последующие годы — после вступления в силу новой конструкции, смена правительств проводилась по решению парламентского большинства с последующей аттестацией императором. Но ни при одной из смен правительства в послевоенный период не было и речи о разрыве с прошлым: как в довоенные и военные годы, так и в послевоенные десятилетия эстафета власти в Японии без каких-либо оговорок передавалась от одного кабинета министров к другому. А это означало, что соответственно от каждого кабинета переходили к его преемникам не только властные полномочия, но и различные обязательства, взятые предшественниками, а также ответственность за те неблаговидные деяния, которые свершались Японией в отношении других стран, как и обязательства по различным зарубежным долгам.

Не произошло в послевоенный период существенных изменений и в. экономической структуре Японии, хотя по началу оккупационные власти США пытались ослабить своих конкурентов — японских финансовых магнатов путем так называемой “декартелизации”, предусматривавшей роспуск головных компаний ряда ведущих концернов страны. Но, как говорится в русской пословице, “ворон ворону глаз, не выклюет”. Эта пословица была вполне применима к политике американских оккупационных властей в Японии, отвечавшей прежде всего интересам и воле финансовых кругов США. Американская политика не предусматривала ни ликвидации японских банков, ни экспроприации тех золотых запасов и ценных бумаг, которые находились в их хранилищах.

Правда, многие из японских концернов и банков претерпели в ходе послевоенных реформ существенную структурную реорганизацию, в итоге которой в ряде случаев сменились не только их руководящие кадры, но и названия.

Такие метаморфозы произошли, в частности, и с банком “Ёкохама Сёкин Гинко”, на чьих счетах находились в предшествовавшие годы крупные депозиты из российской государственной казны. Банк этот, выполнявший в довоенные и военные годы функции основного валютного канала императорской Японии и контролировавший основную часть зарубежных финансовых операций страны, как выяснилось, продолжил свое существование, и в послевоенный период. Объективная потребность в существовании столь важного; для жизнедеятельности японского государства финансового учреждения побудила японские правящие круги уже в первый период американской оккупации Японии позаботиться о сохранении в целостности и персонала, и недвижимого имущества, и авуаров этого банка. Но в то же время руководство этого учреждения сочло за лучшее сменить его название, с тем, чтобы оно не напоминало общественности о прошлых тесных связях банка с экспансионистской, милитаристской политикой Японии. В результате после реорганизации, проведенной в декабре 1946 года, “Ёкохама Сёкин Гинко” был переименован в “Токе Гинко”, что в переводе на русский язык означает “Токийский банк”. А с мая 1949 года в соответствии с национальным законом о валютном регулировании “Токе Гинко” взял на себя функции основного японского банка, специализирующегося на операциях с валютой. Это означало, что именно “Токе Гинко” стал правопреемником “Ёкохама Сёкин Гинко”, унаследовав от последнего не только его функции, но и его авуары, включая как золото и прочие драгоценности, так и ценные бумаги.