Как же быть? - страница 9

Словом, присмотрелись к обзорам Руго — действительно, предсказывает то спад, то кризис, то перепроизводство, то рабочий конфликт — всякие мрачные вещи. И что уж совсем непростительно — все прогнозы оправдываются. Вот Руго с Мазеролли и поменяли местами. Ты его обзоры читаешь? Нет, конечно! Словом, если их читать, нет счастливей нашей страны, нашего города, нас с тобой на свете. Всё хорошо, всё надёжно, а потому тащите деньги в банк его тестя!

Руго опрокидывал очередную рюмку, Его суховатый, небритый кадык ходил, он приглаживал редкие сальные волосы, украшавшие продолговатый череп.

— Да, так вот, парень. Дальше Руго и из заведующих попёрли. «Что у вас за информация? — Дон мне говорит. — Вы что, её нарочно отбираете? Больниц не хватает, школа сгорела, банк лопнул, цены повысились. У нас, Руго, газета честная, объективная, демократическая, а не коммунистическая, понятно? Можно подумать, что вы работаете на радиостанции «Правдивые вести», где собрались все эти анархисты, коммунисты, подстрекатели! Так и идите к ним». Ругал, ругал, но всё же не выгнал. Имя у меня есть кое-какое, и писать я, в отличие от этих мазероллей, могу. И стал я заведующим отделом происшествий. Заведую. Конечно, там трудно ко мне было придраться. Но не нравилось, что я на начальство плюю, самого Дона критикую. Придрались, что меня полиция два раза за превышение скорости останавливала. Как так — освещает работу полиции, а сам с ней не в ладах! Вот теперь я хроникёр. Пишу о том, как собаки дохнут, как проституток ловят, как пьяниц подбирают. А чтоб лучше материал знать, сам пью, сколько выдержу. Я ведь кто? Пьяница, подонок, бездельник…

К тому времени Руго выпивал десятую рюмку. С ней заканчивался и печальный рассказ о его жизни. Наступал час выводов и одиннадцатой рюмки.

Лори тянул пиво, поддакивал, кивал головой и слушал, слушал. Ему было интересно с этим длинным, костлявым, почти лысым неудачником, всегда мрачным, часто пьяным, не боявшимся ни бога, ни чёрта, ни даже самого господина Дона. Руго рассказывал интереснейшие истории, он знал все городские тайны и порой открывал такую закулисную сторону какого-нибудь происшествия или скандала, о которой Лори никогда бы не подумал.

— Ты, парень, ещё сосунок. Я в твои годы конюхом работал. Нет, грумом. Сосунок ты. Только вот пиво сосёшь, а в моё время мы на ферме молоко сосали. Я-то свою жизнь, как видишь, растерял, раскидал — ну, пропил, как Дон говорит. А ты вот постарайся поумней быть. Не гонись за правдой и справедливостью. Нет их! Я тебе сказал, что их в газетном деле нет? Так? Соврал! Их нигде нет, в нашем мире справедливости не ищи. Это джунгли! Понял? И у нас свои львы есть, как вот Дон, и обезьяны, вроде Мазеролли, и букашки — мы с тобой, Да только на всякого льва другой лев найдётся. И на нашего Дона тоже, дай срок! Дай срок! Мои прогнозы всегда сбывались, Вот я предсказываю: скоро льву Дону конец придёт. Какой-нибудь слон ему хребет сломает… Дай срок!

Глаза Руго совсем помутнели, рука, держащая очередную рюмку, начинала дрожать, расплёскивая коричневую жидкость.

— А ты нравишься мне! Не знаю почему, а вот пришёлся ты мне по душе. Ты умней других волчат. Кто его знает, может из тебя настоящий волк выйдет. Настоящий. Какой из Руго не вышел. Будь умней, чем старый Руго! Не гонись за правдой. За деньгами гонись! Понял? В наше время деньги — правда, У кого деньги, тот и прав. Так что копи. Копи… Только не воруй, А будешь воровать — не попадайся! Запомни: у нас если не попадёшься, так что хочешь можешь делать. Как миллион накопишь, так и попадаться можешь, всё равно ничего тебе не будет. У Дона миллиона пока нет, так что, дай срок, хребет ему переломят! Дай срок! — в сотый раз повторил с пьяной настойчивостью Руго.

После двенадцатой рюмки Лори отводил Руго домой, уже ничего не различая в его пьяном бормотании. Молодые газетчики посмеивались над старым репортёром, пили его пиво, слушали его рассказы. Относились к нему хорошо. А те, что поумней, вроде Лори, кое-что наматывали на ус.

Руго действительно неизвестно почему привязался к Лори больше, чем к другим, если вообще можно говорить о привязанностях старого репортёра. Во всяком случае, он приглашал Лори чаще остальных и был с ним куда откровенней.