Каледонский безумец - страница 20

Настроение улучшилось, но ругань, видимо, придётся выслушивать до конца. А то и трёпку получать от тёти Бриг. Вот она, кстати, идёт к нам.

– Что за шум? Опять эти?

– Не опять, матушка, а снова, – не сбавляет тон дядя Феоган. – Нету уж!

– Чего нету?

– Страницы нету! Евангелия от Иоанна страницы. Заглавной, между прочим! С красно-зеленой буквицей, с моим узором! С моими тремя по девять узлами. Авторскими, между прочим! Авторскими!

– Ах, авторскими. Гордыня, сын мой, гордыня, – тётя Бриг изображает огорчение. – Ну-ка, отпусти их, я уж займусь, – она смотрит на меня. – Признавайся, твоя идея в скрипторий пробраться, когда там никого нет? По глазам вижу, твоя. А ты! – переводит она взгляд на Гвенддид. – Могла же его остановить? Могла. Чуяли же оба, что добром не закончится? Да?

– Да, – хором ответили мы, уже не так задорно.

– В общем, так, – тётя Бриг ведёт нас к себе в келью и, когда нас там, внутри, никто не слышит, щёлкает пальцами, и из воздуха появляются Флора, Фауна и Весёлая Погода. Почти без одежды и мокрые. Видать, едва в речке выкупались. Гвенддид при их напрочь растерянном виде заливается громким смехом, а я уставляюсь на вновь прибывших во все глаза. Бригитта швыряет в помощниц какое-то тряпьё, и те стыдливо им прикрываются.

– Вот что, дорогие мои, кончилась ваша вольница, – говорит тётя Бриг. – Досталась теперь и вам серьёзная работа. Соберите-ка этих двух сорванцов в дорогу и отправляйтесь к морю, в моё тайное убежище. Путь я укажу. Побудьте там все вместе какое-то время. А то у меня непростая пора сейчас намечается. Сами знаете, монастырь расширять, на мужскую и женскую половины делить, правила новые придумывать, будь они неладны, с поселянами мосты наводить. Поэтому вы тут со своими красотами лишь для соблазну, да и эта детвора волшебная… В общем, чтобы вы поняли, они сегодня так на узоры в книге засмотрелись, что христианского апостола Иоанна, нарисованного средь вязи, чуть сюда не вызвали. Хорошо, что я почуяла всплеск силы и разлила там все чернила… Итак, всё уяснили, что делать надо?

Все три помощницы вразнобой кивают.

– Выполняйте.

– А может быть, сперва меня стоило спросить, куда отправить моих детей? Как-никак я пока что их мать.

На пороге кельи стоит Ллейан, и, кажется, наше с Гвенддид новое приключение рискует прекратиться, ещё не начавшись.

– А с тобой, милочка, – вздыхает тётя Бриг, – у меня тоже будет разговор. Наедине. Не всё Блехерису тебя исповедовать.

Край монастыря Килдар. Время после полудня. На поваленной половине ствола молодого дерева, приспособленного под скамью, сидят Бригитта и Ллейан. Вдалеке кипит работа, монахи и миряне сооружают новые кельи, кое-где расширяется и перестраивается монастырская ограда.

Бригитта: Долго будем молчать? Может быть, уже начнёшь?

Ллейан (язвительно): Мне кто-то говорил, что боги умеют читать мысли.

Бригитта: Во-первых, ты в нас не веришь, так что не тебе рассуждать, что мы можем, а что нет. Во-вторых, мне лень сейчас читать твои мысли. В-третьих, я – мать-настоятельница этого монастыря, и, покуда ты на моей земле, изволь хоть изредка подчиняться. И так на тебя никакого послушания не возложено – трудишься по желанию. А от твоей кислой физиономии аж скулы порою сводит.

Молчат.

Ллейан: Чьей жизнью я живу? Чьей волей? Своей ли? Сначала отец боялся за наш род и поэтому сослал меня в Каэр Мирддин. Затем Керридвен, которую я в глаза не видела, испугалась за моих детей, поэтому отправила меня сюда. Теперь же кто угодно – ты, Блехерис – решает, что нужно моим детям, где им жить, куда отправиться…

Бригитта: А ты сама знаешь, что нужно твоим детям? Ты вообще знаешь своих детей?

Ллейан: Я же их мать!

Бригитта: Послушай, яжемать, человеческие женщины в твоих летах вроде как поумнее должны быть. Хотя бы казаться. Видимо, ты – как раз то исключение, которое подтверждает существование правил. (Пауза.) Ты хоть поняла на сколь-нибудь, что у тебя не совсем обычные дети? И это ещё мягко сказано. Что ими движет? Что за сила у них внутри? Почему их волнует одно и совсем не волнует другое? Ага, кажется, я попала в тот огромный клубок вопросов и противоречий, который ты даже не пыталась распутать, оставив, как последняя самка, всё на самотёк. Ну, тут уж даже мысли читать не нужно – и так всё на поверхности.