«Калипсо» и кораллы - страница 18

Но операторы сообщили нам, что камеры заело.

Начали сначала. Сверху доставили еще четыре зеркала и расставили вокруг логова групера. Мишель Делуар и Раймон Коль уже пятый час находились в воде и основательно устали. Групер тоже был обескуражен. Тем не менее инстинкт взял верх, и в конце концов он пошел в наступление. И опять вышел победителем.

А затем принялся пожирать осколки… На следующий день мы увидели его плавающим брюхом кверху на поверхности воды. К сожалению, даже групер не способен переваривать стекло. Делуар был безутешен.

Всего мы провели на этом рифе месяц. И каждый день не уставали поражаться биологическим богатствам этого района, напряженному пульсу жизни. Напоследок нам надо было отловить образцы, которые мы собирались отправить для изучения и наблюдения в Океанографический музей Монако.

Самая трудная часть научной ихтиологической экспедиции — отловить образцы так, чтобы не повредить и не напугать их. Для этого, как я уже говорил, мы применяли снотворное МС-222. Специальный пистолет выстреливал этим раствором по избранному участку рифа, рыба засыпала, и мы подбирали нужные нам образцы.

Отловленных рыб помещаем в шарообразный аквариум, в котором их можно транспортировать и под водой, и на борту «Калипсо». Из шаровидного аквариума вода не выплеснется даже в сильную качку.

В этот раз нам удалось собрать очень редкие образцы. На квадратном метре грунта водились рыбы, за которых любители заплатили бы огромные деньги. Яркая окраска, великолепные узоры: золотом по синему всевозможные пятна, клетки, полосы…

При сборе образцов я обратил внимание на один парадокс. Наши пластиковые шары были аквариумами внутри большого природного аквариума, образованного коралловым рифом.

Прозрачные, они невидимы в воде; даже вблизи кажется, что рыбы находятся на воле. Впрочем, отличить их нетрудно: просыпаясь, они двигаются не так, как их вольные сородичи, а то и вовсе застывают на месте — ведь их со всех сторон окружают стенки. Другие рыбы тотчас обращают на это внимание и подходят выяснить, в чем дело.

А вот и хищники… Первая реакция — любопытство. Но разобрав, что рыбы внутри шара охвачены паникой, они идут в атаку.

Один групер долго раздумывал, как добраться до рыб, заточенных в аквариуме. Он приметил что-то необычное в их поведении, а это, как я давно заметил, в царстве кораллов равносильно смертному приговору. Стоит какой-то рыбе выдать своим поведением, что она попала в беду, как она пропала. Вот и наши образцы, как говорится, своей беспомощностью напрашивались на то, чтобы их покарали. И наш групер боднул шар с такой силой, что на секунду был оглушен. Разъяренный зрелищем недосягаемой пищи, он снова и снова повторял атаки, бодал пластиковый шар, пока не ухитрился сшибить его с выступа, на котором он покоился. На этом сольный волейбол не кончился, групер гонял шар щ><грунту, покуда мы не вмешались и не переправили наши образцы на «Калипсо». Лишь после этого на рифе восстановился мир.

Вечером состоялся очередной этап нашей нескончаемой дискуссии о груперах. Мнение Раймона Коля, как и мое, меняется смотря по обстоятельствам и последним событиям. И мы с ним до сих пор так и не пришли к окончательному выводу о смышлености и нравах групера;

— Конечно, — говорил Раймон, — его, похоже, легче приручить, чем любую другую рыбу. Он ходит за вами, словно пес. И в то же время груперы могут быть страшно коварными. Сегодня за мной один ходил так настойчиво, что я решил его погладить. А он вдруг атаковал меня. Конечно, может быть так, что мы в эту минуту заплыли на его территорию. Второй случай: групер медленно-медленно идет мне навстречу, и я так же медленно иду к нему. Останавливаюсь, он по-прежнему идет ко мне, но ускоряет ход, и я уже вижу, что он атакует. Инстинктивно заслоняю лицо рукой, он хватает челюстями мой локоть и не выпускает. В конце концов мне удалось вырваться, но он повредил мой гидрокостюм и поцарапал мне кожу.

Фредерик Дюма тоже подвергался атакам груперов. И я знаю еще примеры. Но вообще-то груперы — миролюбивые создания. Правда, групер Раймона Коля и на следующий день бросался на аквалангистов и норовил их укусить. Но теперь мы были начеку и обращались с ним, как со злой собакой. Возможно, у этого групера просто-напросто остались неприятные воспоминания о каких-нибудь других подводниках, которые побывали тут до нас.